Может, конечно, мама с папой и говорили нам об этом, когда мы были совсем маленькими, но я ничего не запомнила. Удивительное, конечно, дело – узнавать своих родителей заново. Будь у нас больше времени, мы наверняка начали бы еще и понимать друг друга.

Мамины вещи из машины Вовка вытаскивал торопливо, потому что дождь уже стоял стеной. Лужи во дворе шумели и пузырились. Вовка сначала дотащил под ливнем мамин чемодан, а затем, вернувшись к машине, услужливо стянул с себя ветровку и, держа над головой мамы, проводил ее до подъезда. Я пронеслась по лужам до козырька, а когда брат распахнул дверь подъезда, ойкнула:

– Телефон в машине оставила, на заднем сиденье.

– Может, за зонтом тогда сперва поднимешься? – предложила мама.

Я, вспомнив о сломанном третий день лифте, поморщилась:

– Ерунда! Я быстро сбегаю, вы идите.

Мама протянула мне ключ, и я бросилась к машине. Забрав телефон, зачем-то взглянула в сторону соседнего подъезда. В сумерках под козырьком разглядела Матвея. Он успел промокнуть насквозь и теперь пережидал непогоду. Явно заходил к нам и, не застав никого дома, попал во дворе под ливень. Мальцев, заметив, что я на него пялюсь сквозь дождь, улыбнулся мне. Тогда я, перепрыгивая лужи, понеслась к его укрытию.

– Привет! – выдохнула я.

– Привет! – отозвался Матвей.

Дождевая вода с шумом скатывалась с козырька.

– Ты к нам? – громко спросила я.

– Ага. К Вове дело есть.

– А мы на вокзал ездили маму встречать, – зачем-то сообщила я, будто без этого не понятно. Матвей ведь видел, как мы выходили из машины и тащили мамин чемодан.

– Я понял, – кивнул Матвей.

Я заметила, что он немного дрожит, хотя всячески пытается скрыть это от меня. Капли с мокрых волос стекали по его смуглой шее прямо за шиворот ветровки.

– Пойдем к нам, погреешься! – предложила я.

– Мне д-домой надо, – уклончиво ответил Матвей, – к отцу. С-срочно.

Мальцев вдруг стал дрожать сильнее, и я зачем-то инстинктивно взяла его руку в свои горячие ладони. На улице было прохладно, но в машине у мамы работала печь, и я не успела замерзнуть. К тому же по непонятным мне причинам лицо сильно горело.

– Сейчас только дождусь, когда дождь немного утихнет, – улыбнулся он, посмотрев на меня сверху вниз. Руку из моих ладоней не убирал.

– Составлю тебе компанию, – сказала я, глядя на дождь.