Те, кто закрывает двери на цепочку, не знают, как просто разорвать ее одним ударом ноги, если иметь навык. Гадалку унесло в другой конец темного коридора. Запахивая черный халат, она с ужасом смотрела на просочившиеся в дверной проем черные фигуры. Причем на сенатора она смотрела явно с большим страхом, чем на меня.

— Что вам нужно? У меня нет денег, — запричитала госпожа Лизи, пытаясь собраться в маленький и незаметный комочек.

— Деньги нам и не нужны, — ласково улыбаясь проговорил Гратон.

От этой ласковости гадалку затрясло.

— Тогда что… — попыталась она внести ясность.

— Нам нужны вы, как таковая, — разъяснил сенатор.

Госпожа гадалка поняла его как-то неправильно. По крайней мере, ее затрясло еще больше и она резко натянула край халата (или балахона?) на открывшиеся ноги.

— Нам нужно гадание, — наконец-то пролила свет на происходящее принцесса.

— Тогда почему бы вам не дождаться… — попыталась возмутиться госпожа Лизи.

— Срочно, — отрезал сенатор.

Возмущение погасло.

Мы всем табором прошли по неосвещенным закоулкам. Гратон задел какую-то звенящую штуку на потолке, принцесса споткнулась обо что-то, истошно завопившее, гадалка пискнула, когда я наступил ей на пятку… Вот и гадальная комната. Госпожа Лизи зажгла свечи, осветилось недурное помещеньице. Без окон, стены затянуты черной материей, расписанной хитрыми знаками, посередине — стол, на столе — колода карт.

— Что вы хотите узнать? — сев за стол, гадалка успокоилась, почувствовав себя в родной стихии.

Принцесса с сенатором открыли рты… и так же молча закрыли. Я взял дело в свои руки. Опыт общения с гадалками, предсказателями, оракулами и прогнозистами у меня всяко больше. Первым делом необходимо выяснить степень компетентности данного лица. Есть у меня один надежный способ…

— Прежде чем мы перейдем к главному, ответьте мне на один простой вопрос: где я родился?

Обиженно дернув плечами, мол, вы что, мне не доверяете, госпожа Лизи начала раскладывать карты. Не знаю пока, какая она гадалка, но любое казино оторвало бы такого крупье с руками. Такое чувство, как будто карты сами летают и ложатся на нужное место. Итогом всех этих перелетом стал ровный круг из карт, в центре которого легли еще три. Госпожа Лизи, нестарая еще госпожа, с пухлыми формами, в черном… все-таки балахоне, открыла их и задумалась. Наконец она несмело подняла голову:

— Тут что-то непонятное… а вы мне ничего не сделаете?

После коротких приступов злости меня всегда охватывает смущение и раскаяние. Красноречия они мне не добавляют…

— Понимаете, госпожа… Лизи… не бойтесь меня… в смысле, нас… мы не злые налетчики… в смысле мы не налетчики… и не злые тоже… нам просто надо… и сейчас… так что… поэтому… вот.

Очевидно, госпоже Лизи еще ни разу не попадались косноязычные налетчики. Выслушав мою просьбу о прощении (вы не поняли? Это она и была), она заметно успокоилась, хотя иногда и вздрагивала, когда сенатор шевелился.