Лежал в кровати до часа. Читал рецензии. Отзывы неожиданно прекрасные233…
…Огромный успех «Дяди Вани». Кайнц234 за кулисами после второго [акта] подавлен; после третьего – опять прибегает. Он очень потрясен. Всех поражает сердечная простота и паузы.
…Ужин в кофейне. На спектакле Юшкевич, он в восторге от меня235.
Ездили с семьей в Пратер236 – кататься. Чай у Звездич. Шницлер237 с женой. Он не произвел впечатления…
Утро – был у Кайнца, не застал. Прекрасная вилла почти за городом. По пути заехал в Музей этнографии. Зарисовал некоторые избы238. Жена ездила на Каленберг239. Много исходила…
«На дне» – сбор уже лучше. Прием, как всегда в Вене, не экспансивный. Русские студенты подают венок и читают адрес (за закрытым занавесом, по моей просьбе) после третьего акта.
Обедаю в Volksgarten[14] с Лужским. Там публика начинает нас узнавать. Егоров тоже обедает240. Говорим о новом искусстве.
Осмотр Бургтеатра241. Главный художник показывает. Кайнц тут же. Бранит порядки Бургтеатра. Приятный господин этот Кайнц. Опускающаяся сцена – великолепна. Остальное банально и старо.
«Федор». Волнение и путаница с дальнейшими гастролями. Не дают ответа из Карлсруэ. Не играть нельзя – неустойка. В Вене решаем не играть, а ехать в Карлсруэ.
Красовская заболела242. Помещена в санаторий. Просит 900 марок. Ломается.
Днем уборка. Вечер – прощальный спектакль «Дядя Ваня». Триумф.
…Немирович вернулся из Парижа. Завтра в 7 часов труппа уезжает.
Ужин с Звездич и с Юшкевичем. Рассказываю про Чехова. Большое впечатление…
Приезд во Франкфурт в 11–12 часов дня. Чудный город…