— Сомневаюсь! — усмехнулся я, потирая плечо. Похоже, араб и правда мог его раздавить. Что у него за предмет — медведь? Слон? — Я слишком хорошо знаю Моник.

— Может, и хорошо, только это не помешало ей проверить оба твоих кармана на камзоле. — Басим укоризненно поцокал языком. — А ты и не заметил! Будь внимательнее, Дюпон. И помни, что твой единственный друг — я. Капитан Кристин, если мои глаза еще видят, в тебя влюблена, и именно поэтому она лишь источник неприятностей. Ты достоин вместе со мной встать выше Прозрачных, выше всех их кланов.

— И сделать это можно с помощью Моаи? — Я предпочел пропустить мимо ушей его слова о Кристин. — Так расскажи же мне о нем больше, уже пора! И зачем тебе карта?

— Нам нужна карта. Не мне, а нам. — Басим оглянулся на своих длинноухих слуг и чуть придвинулся ко мне. — Они ничего не говорят. Но доложат Прозрачным о каждом нашем шаге, не сомневаюсь.

— Эту проблему легко решить… — довольно прозрачно намекнул я.

— Вот! Поэтому мне и нужен ты — ты думаешь как я. Хотя спешить не стоит. Я уже рассказал тебе, как попал на остров Ледяного Шайтана, как узнал, что чудовище и правда существует, как оно позвало меня на службу, и я согласился, когда увидел, что стало со всеми, кто приплыл со мной. Рассказать тебе о Моаи мне затруднительно — видишь ли, я до сих пор не понял, живое ли это существо. Но со мной говорил Моаи, а не один их Прозрачных. Будь уверен, мое чутье меня не подводит.

Моаи сказал, что ему нужны предметы. И я сказал: дай мне корабль, дай мне команду, и я поплыву за ним на край света и вернусь. Вот тут попытались вмешаться Прозрачные. Они были против — как же так, отпустить меня! Я ведь расскажу другим кланам об их тайнах, в крайнем случае просто сбегу, особенно если заполучу предмет. Но Моаи сказал им: Басим не лжет. И арки послушались. Тогда я и подумал, что Моаи — главнее всех их вместе взятых. Я немного ошибался, тем не менее я встал на колени и принес страшную клятву, что буду служить Моаи, потому что нет на земле силы сильнее Ледяного Шайтана. И тогда Моаи своей силой открыл мне путь в Храм тамплиеров. Я видел пирамиду, я видел столько золота, что понял: это просто металл. И я еще сильнее захотел служить Моаи, чтобы однажды подчинить его себе и стать величайшим человеком всех времен. Самое удивительное, Дюпон, что Моаи, кажется, это понял. Но не стал мне мешать. Прозрачные казались мне тогда просто его слугами, которые не посмеют спорить с тем, кому подчинится сам Моаи. Ты спросишь: откуда я взял, что могу его подчинить? Сила Моаи — в его острове и в тех фигурах, которые стоят на берегах, глядя в центр острова. Их слишком мало, чтобы Ледяной Шайтан мог использовать всю свою силу, но дело именно в них. Именно поэтому ему понадобились люди — арки не способны к физической работе. А еще арков не слушаются предметы. Тогда я ничего еще не знал о фигурках из странного серебристого металла.

Мне дали корабль, еще хуже и меньше того, что ты видел. Мне дали команду длинноухих. Они не умели обращаться с парусами, они просто слишком слабы, чтобы быть хорошими моряками. Когда-то, до бегства из страны Великого Инки, их предки были воинами. Но на маленьком острове порода испортилась. Им уже с трудом удавалось удерживать в подчинении местных жителей — короткоухих. Короткоухим не положено знать о Моаи и Прозрачных, они думают, что моаи — это те фигуры, которые они ставят на берегу. Им сказали, что иначе на остров придут демоны и пожрут всех. До поры короткоухие верили в эти сказки, но когда длинноухих стало слишком мало — все изменилось.

Я поплыл в указанном направлении. Прозрачные из Кон-Тики иногда каким-то образом узнают о новостях из остального мира, в том числе и о некоторых предметах. Но меня отправили за одним из самых важных для дальнейшей охоты — за вороном. Хозяин ворона может увидеть любой кусочек суши и даже дна морского. С его помощью я выслеживал другие предметы, пока не заполучил спрута, который и создан специально для охоты. Первое плавание далось мне легко — ворон оказался в собственности вождя племени язычников на островах к югу от Индийских. Мне не терпелось, и я напал почти сразу. Все, кто сошел со мной на берег, погибли, но мне было совершенно наплевать! Так же, впрочем, как и длинноухим — у них не принято печалиться о гибели своих. Со стрелой в плече я вплавь добрался до корабля и опасался только, что Моаи меня обманет. Вдруг ему нужен только ворон и теперь меня убьют, думал я. Но все кончилось хорошо. Моаи переместил остров в место встречи и забрал нас. Ворона оставили мне, чтобы я быстрее добывал остальные предметы. Я осмелился спросить: зачем они моему повелителю? Прозрачные снова вмешались, стали кричать, что это не мое дело… Будто боялись, что Моаи о чем-то проговорится. Но Ледяной Шайтан верил мне. И сказал, что, когда все предметы будут собраны в Хранилище, а каменных фигур на берегу будет поставлено достаточное количество, клан Кон-Тики сможет изменить мир. Я не спрашивал, что произойдет: мне все равно никто не сказал бы правды, я понял это.

Я пополнил команду и ушел во второе плавание, и снова все окончилось хорошо. Моаи благоволил ко мне. Я спросил его, были ли другие охотники, и он ответил: их было много, но ты самый лучший и самый честный. Так у меня стало оставаться все больше предметов — чтобы я быстрее приносил Моаи новые. Я узнал о существовании двух враждебных Кон-Тики кланов: Восточных и Западных. Меж собой они тоже ведут войну, но это лишь борьба за влияние. А Кон-Тики они хотят отыскать и уничтожить. Мне неизвестно, могут ли Прозрачные убивать друг друга, или они бессмертны… Но я поставил себе целью это узнать! У Прозрачных должно быть слабое место. И мне кажется, я его нашел.

Как бы ни ненавидели Западные и Восточные клан Кон-Тики, они никогда не тронут Моаи. Он — нечто священное, существующее с древнейших времен. Но я так и не понял, живое ли существо этот Ледяной Шайтан… Вот так все странно, Дюпон.

— Как может не быть живым то, с чем ты разговаривал? — не выдержал я. — Басим, неживые предметы не снаряжают в плавание корабли. Каков его голос, как он выглядит?

— Я не знаю, как выглядит Моаи, — вздохнул араб. — Я его никогда не видел. Я только слышал голос, а каков он… Гулкий, низкий, так мог бы разговаривать кит, наверное. Но я никогда не видел говорящего кита. Моаи говорит не так, как мы или арки. Моаи медленно произносит слова, но ты слышишь и понимаешь почему-то гораздо больше, чем сказано. Дюпон, не мучай меня бесполезными расспросами! Ты сам скоро встретишься с ним. Но слушай, что случилось дальше.

В пятое плавание Моаи отправил меня, перенеся во времени. Это существо каким-то образом знало, когда клану Западных удастся отыскать остров! Мало того, Моаи знал и предупредил меня, что еще до того, на острове побывают Восточные, но с этой проблемой длинноухие справятся без меня. Я мог только удивляться. Ледяной Шайтан сказал, что я должен убить агента Западных, и описал этого человека. Когда наша джонка была перенесена, мы тайно высадились на остров и устроили засаду. В указанное время действительно появился корабль. Это были голландцы. Западные арки через подконтрольных им людей постоянно снаряжали экспедиции в тот район океана, но Моаи удавалось перемещать остров. Однако не всегда на это хватало сил — вот потому и потребовалась моя помощь. Мне приказали убить голландца, когда он минует линию каменных фигур. Я был удивлен — внутри линии Моаи может заморозить любого, мне ли не знать! Ответа я не получил, но и так догадался: у агента имелся какой-то предмет. Тогда я впервые решил поступить по-своему. Оставил длинноухих в засаде, а сам, никому не сказав, пошел к берегу. Из укромного места я видел, как голландцы высадились, как заговорили с аборигенами. Видел и агента Западных, он был простым матросом. У парня не хватало одного уха, это и было приметой. Он держался чуть в стороне и сильно нервничал.

Когда голландцы отправились к деревне, он остался у шлюпок вместе с еще двумя матросами. План Моаи проваливался — агент оказался предупрежден и не хотел заходить на его территорию. Зато он, несмотря на протесты товарищей, отошел от них к ближайшей фигуре, чтобы вроде как рассмотреть ее получше. Это был мой шанс, и я, прыгая по скалам как горный козел, бросился туда же. Мне удалось подобраться скрытно, и парень сильно удивился, когда увидел направленный на него мушкет. Он копал землю ножом, будто хотел что-то припрятать прямо возле истукана. Когда я его окликнул, голландец поднял голову, и я увидел, что у него разноцветные глаза. Тут уж мешкать было нельзя, и я просто оглушил его. Обыскал, и нашел кое-что. Он хотел закопать возле статуи золотую пластинку. Ее мне пришлось передать Моаи. А вот фигурку моржа, что была у него на шее, я оставил себе. Когда голландец очнулся, я потребовал от него объяснений. Некоторое время он пытался врать, но когда я отрезал ему пару пальцев, передумал. Он стал умолять меня перейти на его сторону.

— Если зарыть эту пластину в землю так, чтобы она была рядом, а лучше даже касалась идола, остров не сможет переместиться! — кричал он. — Тогда сюда придут мои хозяева, и ты получишь все, что пожелаешь!

Я думаю, он сказал правду. Так или иначе, предавать Моаи Западному клану мне никакой выгоды не было. Я еще пытался узнать, как обращаться с моржом, но тут голландец уперся. К тому же, матросы у шлюпок забеспокоились, и я почел за лучшее прикончить парня. Я отнес его тело к длинноухим и отправился в пещеру. Прозрачные были просто взбешены моим самовольством. Насколько я понимаю, члены клана Кон-Тики то ли не могут, то ли боятся выходить за линию береговых статуй. Они просто не знали, о чем мы говорили с голландцем. Но Моаи отнесся ко всему спокойно. Он даже не стал забирать у меня моржа, хотя знал, что он у меня в кармане. А вот Прозрачные — нет, они не знали… Моаи говорил так, что слышал только я — он и это умеет. Он сказал мне, что отнимает у моржа присущую ему силу, вкладывает свою. Теперь морж будет превращать людей не в обычный лед, а в «лунный». Если я имел волос, или хоть ноготь другого человека, то обретал над ним власть. Моаи же мог оживить такого человека.

Голландцы искали потерянного матроса, но, конечно, безрезультатно. Вскоре их корабль ушел. Я недоумевал: ведь теперь остров нанесут на европейские карты, и каждый капитан сможет достичь его! Одна из Прозрачных — да, Дюпон, среди них есть и женщины! — сказала мне, что с этим уже ничего не поделать. Клан Западных уже знал точное место, да и для Восточных это не было секретом. Людей же они не боятся, только арки представляют опасность. В то время, что я отсутствовал, то есть лет за сто до прибытия голландцев, Восточные устроили нападение на остров и попытались взять его штурмом. У Моаи не было достаточно сил, чтобы перенести остров, был бой. Кон-Тики победили с помощью длинноухих, но большинство из них погибло. Воспользовавшись этим, восстали туземцы, которых длинноухие заставляли ставить эти огромные статуи для Моаи. Война с пришельцами сменилась войной с аборигенами. Моаи, ослабленный еще сильнее после боя, почти не мог помочь своим слугам. В результате почти все длинноухие были уничтожены, хотя погибло и много туземцев. Население острова сократилось с пятнадцати тысяч до двух! И что хуже всего, работы по установке статуй были прекращены. Клан Кон-Тики оказался на краю гибели.

Прозрачные стали относиться ко мне с куда большим уважением, чем прежде. Теперь я был едва ли не самым сильным их оружием, если не считать самого Моаи. Но Ледяной Шайтан, живой или нет, существует сам по себе. Я не уверен, что он вовлечен в противостояние кланов. Ты снова удивлен, Дюпон? Да, я так и не разгадал самого главного. Но если бы я сумел все понять, зачем мне был бы нужен ты? Вдвоем нам будет легче, а Моаи, я думаю, примет тебя — у него слишком мало слуг.

— Но может и не принять? — насторожился я. — Басим, ты про это не говорил.