— Да. Вы больше не работаете.

Айзенменгер не знал, что еще сказать. В конце концов, это было несправедливо: Рассел просто обязан был если не учинить ему скандал, то хоть как-то выразить свое неудовольствие по поводу того, что с завтрашнего дня ему придется вести все музейные дела в одиночку.

В некотором смятении Айзенменгер повернулся и вышел из кабинета.

Рассел отложил его заявление в сторону.

Консьерж был облачен в некое подобие униформы, хотя его одеяние больше напоминало грязный мешок. Уже на расстоянии можно было предположить, что от этого человека дурно пахнет, и приближение к нему это предположение подтвердило. Вдобавок ко всему консьерж оказался сварлив и не расположен тратить время на болтовню с кем попало, но и Беверли не намеревалась потакать его слабостям.

— Мистер Лейден?

— А вы кто?

Уилсон сунул ему под нос удостоверение. Из потрепанного рукава высунулась ладонь и всей пятерней ухватила документ.

— Полиция? — спросил он тоном, знакомым Беверли очень хорошо. — Что вам надо?

Беверли окинула взглядом вестибюль в стиле ар деко, сверкавший мрамором и хромом. Она была бы не прочь поселиться в таких апартаментах. Интересно, во сколько обошлась бы ей квартира в этом доме?

Уортон повернулась к Лейдену:

— Вы консьерж?

— Ну да.

— И давно здесь работаете?

— Уже семь лет.

— И полагаю, хорошо знаете всех жильцов?

— Кое-кого знаю.

Старший инспектор понимающе кивнула:

— Насмотрелись, наверное, всякого.

— Да уж. Я все подмечаю.