Правда все одно вышло изрядно. Две тысячи номисм из выделенных одиннадцати. С другой стороны, удалось выкупить четыреста шесть человек. Да, они из разных поселков и даже племен. Но их объединяла общая беда, вынужденное проживание на чужбине и язык. Остальное, что говорится, дело техники.

Первое с чего начал Михаил это создал совет поселка, куда вошло по одному представителю от каждого рода. Ему только межплеменных распрей не хватало. Пусть уж лучше так договариваются. Н-да. Ну, в смысле под его единоначалием. По прежним наблюдениям еще в своем мире знал, что договориться им не получится. Во всяком случае на первых порах.

Признаться, ему этот совет нужен был только для совета. Угу. Вот такой каламбур. Ну не семи пядей он во лбу. А так, забросит идею, ни ее обсосут со всех сторон, он взвесит за и против, посмотрит на вопрос под разными углами и примет решение.

Правда славяне это не ромеи с их четкой сословной иерархией. Они ведь на родине и князю слово поперек сказать могли. А тут соплежуй какой-то приказы отдает. Когда одно из решений парнишки не понравилось совету и они начали за грань заступать, Пришлось одного особо ретивого укоротить на голову. Лично срубил, дабы неповадно было. Не то попустит, а там и в кучу не соберет. А на границе это может стоить дорого. Очень дорого. Так что, он готов выслушать советы, но когда решение принято, его следует выполнять. Точка.

А тут еще и управляющий Комнина, каждый раз хватающийся за сердце, когда этот молодой русич тянул свои загребущие ручонки к казне господина. Да сам Алексей, требующий чуть не сиюминутного результата. Мало того, еще и время от времени дергал Романова к себе в Константинополь.

Между прочим, больше сотни километров верхом, да потом еще и переправляться через пролив. Но признаться, оно того стоило. Потому как в личной беседе удавалось убедить молодого аристократа в том, что поспешность тут ни к чему хорошему не приведет. Но вот опять этот далеко не глупый паренек накрутил хвоста своему управляющему. А все от того, что Михаил уже вылез за рамки выделенных ему средств. Ну вот так оно все. Никогда еще расчетная смета не соответствовала реальной.

— Хорошо, что ты зашел, Зосима. Вот еще список потребного, — передвигая по столу восковую табличку, произнес Михаил.

— Прибыл гонец. Он сообщил о том, что турки опять совершили набег. Причем прошли они рядом с нами. Мой господин требует результата.

— Раз требует, значит получит. А сейчас необходимо закупить семена. Пора сеять, — вновь подталкивая к управляющему табличку, произнес Михаил.

— Ты издеваешься?! На создание этого поселения господин уже затратил тринадцать тысяч номисм, хотя изначально речь шла только об одиннадцати. А ты требуешь еще!

— Кто я такой, чтобы требовать у Комнина, — покачав головой, возразил Михаил. — Я всего лишь прошу.

— То, как ты себя ведешь, говорит об обратном.

— Тебе показалось, Зосима. Всего лишь показалось.

И вновь так легонечко подтолкнул таблички. Вообще-то, бумага уже известна и ее производят в Константинополе. Правда, объемы скромные, а сама она дорогая. Вот и пользуется основная масса древним способом. В принципе, для ежедневных записей очень удобно. И исправить нетрудно. Перевернул стилус и загладил ошибку. Правда, дело это все же недолговечное. А еще и требует определенного навыка. Это не шариковой рукой писать. Но в случае Михаила, полчаса занятий по правописанию.

— Я доложу господину о твоем поведении и недобросовестности.

— Непременно Зосима, так и поступи. Только вместе со своим докладом не забудь представить Алексею и вот этот список.

Управляющий поджал губы, стрельнул в Романова недовольным взглядом и забрав таблички, вышел из комнаты. Вот и ладушки. Вроде бы договорились. Ох уж ему этот скряга. Себе бы такого завести, так можно было бы не переживать по поводу всяких разных казнокрадов. Этот беззаветно предан Комнину и готов костьми лечь за господское добро.

Михаил потянулся, предчувствуя очередной скорый вызов пред светлы очи начальства. Убеждать Алексея в своей правоте все труднее. Но что тут поделать, если так уж все сложилось. За прошедшие месяцы ему более или менее удалось наладить боевую подготовку и даже получить положительные результаты.

Разделил мужиков на десятки, да приставил к каждому из них воинов из своего прежнего. Вообще-то тем куда больше нравилось совершать вылазки на вражескую территорию, а не заниматься обучением мужичья. Тут и выгода от подобных набегов, и кровь молодая быстрее струится по жилам. Так что, сидение в этом поселке и ежедневные занятия они восприняли как наказание. Однако, выбора были лишены.

Один только Арсений не проявлял недовольства. Этот грек, которому уже исполнилось тридцать пять лет, отчего-то с легкостью воспринял лидерство Михаила и был готов ему помогать во всем. Возможно оттого, что сам не имел своей семьи и видел в парне если не сына, то воспитанника.