Эдит, которая тоже поднималась по лестнице, вынуждена была остановиться, чтобы пропустить девушку. Покачав головой, она посмотрела на солдат.

— Я не понимаю, почему мужчины так охотятся за длинноногими женщинами. Чем длиннее у женщины ноги, тем труднее ее догнать, если…

— Я не смотрел на ее ноги, — обиженно проговорил Ив.

Эдит невозмутимо закончила свою фразу:

— …если ей захочется убежать.

Ив обнял ее.

— Ты меня не бросишь, нет?

— Никогда, — со смехом воскликнула она, откинув голову и улыбаясь ему.

Однако ее сердце как будто пронзила иголка, потому что она знала, что говорит неправду. Ведь до сих пор она рано или поздно расставалась со всеми мужчинами, которые хорошо относились к ней и которых любила сама. Это всегда было похоже на бегство. Иногда ей казалось, что она не в состоянии поверить в то, что достойна любви. Она не верила счастью, поскольку больше ни к чему не хотелось стремиться. А может, всему виной было то, что концепция любви на всю жизнь была в ее понимании связана с буржуазностью, и потому она ей не доверяла. Подобная жизнь не совмещалась с ее профессией, хотя пела она именно о любви. Но в то же время, будучи влюбленной, Эдит расцветала на сцене, и ее выступления становились еще более страстными. Так было всегда.

— Поцелуй меня, — весело крикнула она своему новому любовнику, дурашливо вытянув губы трубочкой.

Он поцеловал ее в лоб.

— В тени Сакре-Кёр я отношусь к твоему обету очень серьезно. Ты гораздо более верующая, чем я. Вообще-то я вовсе не религиозен.

— Важно, чтобы перед выступлением в «Мулен Руж» мы попросили помощи у святых.

— Тебе это важно, — поправил Ив. — А для меня, само собой разумеется, важно сопровождать тебя. Ничего другого.

Он отодвинулся от нее, и они стали медленно, ступенька за ступенькой, подниматься к базилике. Когда они проходили мимо учениц и солдат, Ива явно больше интересовали американцы. Он смотрел на них так, как будто сам мечтал облачиться в форму армии США. Наконец он снова сосредоточился на причине своего пребывания здесь и, склонившись к Эдит, тихо признался:

— Знаешь, я никогда не был в Сакре-Кёр.

— Кто бы сомневался, — пробормотала она себе под нос и тут же громко ответила Иву: — Значит, пришло время.

Он снова остановился и посмотрел на внушительное сооружение с возвышающимся на самом большом из трех куполов крестом.

— Это здание подавляет больше, чем Нотр-Дам-де-Пари. Строители здесь здорово постарались.

— Это храм, куда совершают паломничества, — отозвалась Эдит.