— Похоже на план… — Я провёл ладонью над факелами, разжигая едва теплившееся в них пламя. — Тогда вперёд?

— Вперёд, — согласилась Агата.

Выскочив к озеру, мы перепугали самого младшего и разозлили старших. Оставив игры, они ощетинились, но нападать не решались. Огонь отражался в их глазах ужасом, и лишь вожак неумолимо шёл на нас, рыча и угрожая.

— Пошли прочь! — крикнул я, взмахнув факелом и силой Печати Потока разгоняя пламя до такой степени, что при каждом взмахе шлейф превращался в огненный хвост. И хоть мы с Агатой были героями и не особенно боялись пламени, понимая, что Печати Силы, раскрывающиеся в каждом Герое самыми первыми, сберегут нас, но по сферам, вызываемым Саймоном всё-таки заскучали.

«Глупец…» — слова пробили сознание отчаяньем могучего волка.

И не желая поддаваться слабости или жалости, я издал рёв, а вместе с ним поднял вихрь пламени в направлении стаи.

И началась гонка.

Остроклыки мчались от нас по джунглям, пытаясь подрезать и застать врасплох, огрызнуться и напасть со спины, где пламя не преграждало им путь. Но мы продолжали гнать их к сердцу острова, безжалостно опаляя белоснежные шкуры, если того требовала ситуация.

Добравшись до скальных уступов, остроклыки заняли позиции на высоте, но это их не спасало. Я отсылал «обрывки» пламени, и они, жалобно скуля, были вынуждены бежать дальше, соскакивая со скалы на скалу над нашими головами. Когда их тощие силуэты прорезали небо, начинавшее неумолимо темнеть и зажигаться россыпью звёзд, меня начало завораживать происходящее.

Хруст веток под ногами, шелест листвы, плеск воды и редкие подвывания вперемешку рыком — это все понравилось бы Терру. Но, возможно, хорошо, что его с нами не было. Мы мчались вместе со стаей, но, к несчастью, не с ними, а «портив» них.

Долговязый малыш размерами и всем своим видом напоминал гончую, но у него не было ни прыти, ни грации, а в движениях проявлялась скованность, вызванная раной. При дальних прыжках он скулил и поджимал лапу. Иногда запинался, поскальзывался на влажных и покрытым мхом камнях, падал, ещё громче скулили, но бежал вперёд. И мне начало казаться, что монстры тут не они, а мы.

Возможно, не на пользу малому ещё играл страх, который он испытывал, видя пламя. Не зря в Бестиарии особое место уделили огню, когда писали о слабостях. Страх дезориентировал. И если б стая состояла из полностью взрослых особей, наш с Агатой план загнать их к разлому провалился бы с треском. Мы могли бы часами носиться по джунглям, выслеживая их, а они просто ждали бы, пока мы выдохнемся.

Мы бы ни за что не загнали их к нужному месту. Не поджигать же остров. Линнея прибила бы нас за подобные выходки, а всё семейство Харрис подало бы в суд на Школу. И, вероятно, выиграло бы процесс. С другой стороны, вряд ли влажная растительность поддалась бы даже усиленному Печатью Потока огню. Слишком влажно, слишком зелено, слишком много воды кругом. Этот дикий остров сам по себе выглядел иноземным и нереальным, так что остроклыки прекрасно вписывались в местный пейзаж.

— Долго ещё? — пытаясь отдышаться, уточнила Агата, когда нас со стаей, загнанной к реке, разделяло лишь несколько метров.

— Не очень… — на выдохе ответил я, пытаясь прикинуть точное расстояние до аномалии, с каждым метром усиливавшей зов.

«Глупец. Остановись…» — голос в голове стал сухим и будто бы разочарованным.

И потом в тихом рычании вожака мы различили свежее, раскатистое, раздающее позади нас. Последовавший за этим хруст веток и звук царапающих камни когтей, заставил кровь заледенеть.

Кем бы он ни был тот, кто преследовал нас, он подкрался сзади.

Агата даже не успела развернуться и понять, что происходит, как тёмный крупный силуэт в прыжке разрезал воздух, метко целясь в наши фигуры. Я попытался оттолкнуть девушку, но по сравнению с диким зверем двигался непозволительно медленно. И различить нападавшего смог только в мгновение, когда крупные мощные лапищи как в замедленной съёмке нависли над нами в полёте, размываясь во всполохах рвущегося с факелов огня.