Я снова очнулся в тумане. Вонючем, как прокисший от пота тельник кочегара.

В памяти еще свежи были последние мгновенья жизни безрукого инвалида с перерезанным горлом. Но вот уже чудесным образом я снова цел и невредим.

Отстреленная по самую кисть рука заново отросла. Вскрытое горло срослось и ничуть не беспокоило, а от широкого разреза не осталось даже намека на шрам. Синяк в пол лица бесследно исчез, вместе со стреляющей болью в ноге. От мелких ушибов и ссадин на теле так же не осталось и следа.

Охвативший в первые секунды восторг эйфории воскрешения быстро сошел на нет под напором забивающего глаза и ноздри вонючего тумана.

— Мля! Как же здесь воняет!

— С первым воскрешением, Игрок, — донесся сзади знакомый насмешливый голос. — Поздравляю с заслуженным достижением.

— Чего?

— Ну вот, опять зачевокал… Ладно, спишем, на шок. Про достижение и прочие бонусы прочтешь чуть позже в информационном уведомлении, а пока предлагаю насладиться героической концовкой приключения.

Хотел в очередной раз чевокнуть, но вовремя прикусил язык.

Туман впереди чуть развеялся, открыв огромное, в мой рост, зеркало.

Пару секунд из широкой рамки на меня пялился растерянный двойник. Потом изображение помутнело, и я сверху увидел затихающую окровавленную толпу возле проходной, окружающую две невредимые фигуры, застывшие напротив друг друга. В одной узнал себя, во второй — своего убийцу.

Невидимая камера сместилась ниже. Изображение приблизилось, сфокусировавшись на нас с убийцей.

Взметнулся в роковом замахе нацеленный в горло нож.

— Смотри внимательно. Сейчас будет самое интересное, — раздался комментарий невидимого насмешника.

Живая картинка в зеркале застыла неподвижной фотографией.

Фокус сместился влево, на мою раскрытую ладонь с жемчугом. И стало понятно, что картинка вовсе не застыла. Она продолжает двигаться, но с очень сильным замедлением.

Покадровое воспроизведение позволило во всех деталях рассмотреть несущееся к ладони хищное стальное жало.

Едва пробив плоть, пуля рванула подобно маленькой бомбе, разворотив ладонь в кровавый фарш.

Избавив меня от созерцания кровавых подробностей разрывающейся на части руки, камера переключилась на полет выбитого ударом пули жемчуга.

Подхваченные взрывной волной жемчужины устремились прямиком в мой распахнувшийся от изумления рот. Все случилось так быстро, что мозг еще попросту не успел адекватно отреагировать на ранение. Две жемчужины влетели точно в рот, одна ударилась о зубы и отскочила в сторону.