— Выходит, ты мой напарник. Признаться, рад.

— Я тоже, — кивнул Шило. — О! Гляжу, догнал меня…

— В смысле?

— В коромысле. Когда в клетке я на перерождение отправился, помнится, ты на два уровня отставал. А сейчас одиннадцатый, как и я.

— Да, сравнялись…

С неприятным холодком ждал продолжения расспросов, о том злосчастном финальном бое в клетке. Отчего-то не хотелось признаваться парню, что в последний момент глупо упустил победу из-за предательства Розы. Но Шило оказался не любопытен.

— Пристегнись, — скомандовал он и сдвинул рычаг с нейтралки.

Я только потянулся за ремнем, а торопыга уже вдавил педаль в пол, с места срывая гелик в бешенный разгон.

— Че так долго на связь не выходил? — спросил Шило, когда после серии стремительных поворотов мы покинули узкую дворовую дорогу и вырвались на широкий проспект, а я смог наконец попасть пластиной ремня в фиксатор и, переводя дух, откинулся на сиденье.

— Я сразу вышел, — соврал под ехидные смешки напарницы.

— Не гони, по городу уже полчаса, как пропеллер, взад-вперед летаю. Рядом с твоей улицей дважды проезжал и глухо было, как в могиле. Только на третьем моем заходе вдруг прорезался в эфире. Спрашивается, чем таким интересным уважаемый напарник был занят предыдущие полчаса?

— Ничем не занят. Говорю же…

— Ладно, забей. Не хочешь отвечать не надо. Потеря в полчаса для нас не критична. Сейчас ходом нагоним. Машина зверь, слушай!

— Да, тачка огонь!

— Гонял когда-нибудь раньше на гелике?

— Не доводилось.

— Ну, считай тебе повезло. Ща до двухсот ласточку разгоним, покажу какие чудеса она может на дороге творить.

— Может не надо до двухсот?.. — правая рука сама собой вцепилась в дверную ручку.

— Не ссы, Рихтовщик, я с пяти лет на карте гоняю. Считай гонщик экстра-класса… Форсаж смотрел?

— Да кто ж не смотрел?