Не успела я открыть глаза, как легонько получила кулаком по затылку. Не сильно, но и не приятно.

– Балбеска, почему в общагу не ушла? Простудишься.

– Тебя ждала, – ответила я спокойно.

Каиль что-то неразборчиво хмыкнул. Он повязывал ленты на затылке, туго затягивая их в узел.

– Так почему ты прячешь второй глаз?

– Наверняка не без причины, как думаешь? Идём, я замёрз.

Каиль шёл не торопясь, я тоже. Только теперь я вглядывалась в повязку на глазу, а юноша отворачивался так, чтобы скрыть от меня своё лицо за распущенными чёрными волосами.

Когда я позже спросила у Алисы, почему Каиль носит повязку, она лишь повела плечами. Никогда в это не вникала, и интереса к его особенности не проявляла. Ну и ладно, думала я, и продолжала учёбу в обычном темпе – засиживаясь допоздна за учебной литературой, а на занятиях внимательно вслушиваясь в слова педагогов, даже те, что казались скучными.

Так я не читала важным предмет про историю мира. Кому какая разница в каком году приëл ко власти тот или иной правитель? Разве это поможет мне составить лечебное снадобье? А чем помогут знания о том, в каких примерно годах люди открыли, что так же как и стражи они способны к магии? И какая мне разница до того, сколько в мире было чëрных драконов и как появился первый из них? Нет, как и то: правда ли жила Полумна, или она выдумка культа, меня не интересовало. Но не историка.

Он увлечëнно рассказывал нам о драконах. Первый оказался в нашем мире случайно. Полумна спасла его, а после родила от него восемь сыновей и дочь.

Кто-то из параллели возмутился. Он считал, что дочь – выдумка. Может Полумна и забеременела ею, но родить не успела, погибла. Историк улыбался, но продолжал гнуть своë: восемь сыновей и дочь. Именно от дочери пошли знающие. Те, кто передал людям способности подчинять стихии. Сыновья все поголовно стражи, а вот дочурка вышла с виду человек, а потому еë Полумна сумела спрятать, когда поняла, что ей и еë возлюбленному пришëл конец.

После дракон перерождался вновь и вновь. Он безуспешно искал Полумну в новой жизни, но не находил. И так пять раз. Да, так и записала. Пять раз.

– Какой-то глупый дракон выходит, – хихикнула девушка а соседней партой.

– Нет, – историк слегка качнул головой. – Дракон не из нашего мира. Его бросает туда-сюда. И он не может вспомнить Полумну.

– И потому каждый раз берëт в жëны стражей, а не людей, – хихикнул кто-то.

– Нет, увы и ах. Это происходит совсем по другим причинам. И по другим интересам… – историк сумел возвратить нас к изначальной теме, времени, когда в мире правил пятый и последний дракон, чьë правление завершилось аж шестьдесят лет назад.

Тут кто-то спросил о том, как же понимают, что нынче родился новый дракон? Как его выбирают? Может это и не перерождение никакое, а простая легенда?

Я с интересом вгляделась в педагога, ожидая, что же он ответит.

– Может и так. Только если стражи имеют разный цвет глаз, то у дракона и правый и левый глаза черны. Вам никогда не разглядеть где зрачок перетекает в радужку, это и означает, что дракон проснулся. Да, иногда он рождается обычным стражем. Третий, например, родился в смешанной семье. И когда его сила пробудилась, то оба глаза почернели. А сам он вспомнил то, чего знать не мог. Так происходило и с другими. Они все вспоминали прошлые жизни. А стоит пробудиться чëрному дракону, как по всему миру появляются и другие. Кто запомнил, сколько их всего?

– Шесть, – раздалось с разных парт.