– Что-то случилось, пока меня не было? А то ты какой-то тихий.

– Да ничего особенного, – пробурчал парень, нахмурившись. Отвечать не хотелось, но этому попробуй не ответь! – Я сказал, что у нее не получатся ровные пирожки, а она взяла и метнула в меня нож.

Несколько секунд хозяин дома молчал, а потом настолько громко расхохотался, что Риану почудилось – стекла в окнах задрожали.

– Молодец, девочка, – произнес Морган, отсмеявшись, и вытер ладонью заслезившиеся глаза. – Моя школа. А ты чего, испугался?

– Да кто бы не испугался? – огрызнулся Риан. – Я даже щит поставить не успел, так быстро она… Ты почему щитовые чары в амулет не поставил? Иллюзорные есть, запрет на поиск, а щитовые? Это ведь тоже важно!

– О, претензии пошли, – хмыкнул Морган, весело глядя на собеседника. – Ты же артефактор, мальчик.

– Не называй меня так!

– Ладно, ладно, не буду. – Хозяин дома поднял руки и вновь засмеялся. – Но ты ведь артефактор, должен знать, что в амулет помещается ограниченное количество формул. В твоем почти все место заняли формулы поискового запрета и блокировки родовой силы, иллюзия-то еле поместилась, а ты еще и щит хочешь. Щитовой сам себе можешь сделать, ты же умеешь вроде как.

– Умею, – процедил Риан, безумно желая швырнуть чем-нибудь в Моргана. Ни малейшего уважения к члену императорской семьи! У Тайры – тоже, но она ведь не в курсе, что Риан принц. А этот… Так общается, будто он не Альго, а сын торговки с рынка. – Разумеется, умею. Но у меня материалов нет.

– Я тебе дам. – Морган встал и подошел к плите, на которой стоял горячий чайник. Налил себе в чашку кипятка и поинтересовался, оглянувшись на гостя: – Будешь еще чай?

– Нет.

Пока Морган хозяйничал у плиты, Риан смотрел в окно. Там, во дворе, была Тайра. Она сидела за широким деревянным столом и, разложив перед собой в несколько кучек какие-то травы, ловко и споро связывала их в маленькие букетики. И движения ее были настолько точными, что в слепоту почти не верилось. Может, и нет никакой слепоты? Разыграли его просто, одурачили, а он и поверил.

Тайра Рид

– Что, нравится?

Риан вздрогнул и отвернулся от окна. Морган садился на место, держа в одной руке чашку с чаем, а в другой – тарелку с очередным пирожком, и усмехался.

– И не надо мне повторять ту глупость, что ты утром сказал. Слепая да безродная. Честно скажи. Нравится?

Риан вновь посмотрел в окно, на Тайру. Она сидела боком к нему, перекинув вперед толстую косу, и даже сейчас, в вечернем сумраке, было заметно, как блестят ее волосы. Тонкая талия, высокая и полная грудь, длинные точеные руки – все это завораживало, как красивая картина. Но больше всего Риану нравились губы девушки. Ярко-алые и пухлые – невозможно было смотреть на них и не думать о неприличном. У такой недотроги – и настолько порочные губы, надо же.

– Нравится, – ответил он тихо, не в силах отвести взгляд от Тайры. – Красивая.

– Будет твоей, если не оплошаешь.

– Ты сказал утром, что не собираешься ее заставлять, – возразил Риан, все же отворачиваясь от окна, и посмотрел на спокойно жующего пирожок Моргана. – А она в меня нож метнула. Как это вообще сочетается, я не понимаю? Я же твоей дочери не нравлюсь.