– А где этот амулет? И… у меня был свой, иллюзорный и защитный. Он где?
– Твой амулет сгорел. Там были хорошие чары, если бы не они, ты бы не выжил, – пояснил мужчина невозмутимо. – Мой амулет вживленный, поэтому увидеть его ты не сможешь. Но если вдруг убежишь или еще как-то захочешь одурачить меня, он перестанет работать.
Риан нахмурился.
– Я тебе не верю. Обмануть кровную родовую магию нашей семьи нереально.
– Ты так думаешь? – Морган поднял широкую бровь. Она была полуседой, как и его волосы, и густая борода. – И блокировать твою магию, наверное, тоже нереально, да? Что ж, раз так, попробуй ею воспользоваться.
– Я уже пробовал, – буркнул Риан мрачно. – Эмпатии у меня будто бы нет и не было, и вообще… ничего не чувствую. Так случалось пару раз, когда меня блокировал дядя, но… ты же не он.
– Бесспорно, я не он. Однако, подумав еще немного, ты поймешь: если бы тебя кто-то чувствовал, здесь уже были бы дознаватели. А их нет.
– Может, сегодня прибудут, – возразил парень упрямо. – В конце концов, я у тебя меньше суток…
– Полагаешь, главный дознаватель стал бы настолько медлить?
Риан поморщился. Не меньше, чем дядю Арена, он ненавидел только Гектора Дайда. Безродная и бесцветная псина, а воображает о себе невесть что!
– Ладно, допустим, я тебе верю. Что ты хочешь за помощь?
Морган кивнул, и в его глазах мелькнуло торжество. Эти глаза тоже выбивались из медвежьего образа – несмотря на неяркий свет стоящей на столике немагической лампы, Риан ясно видел, что они ярко-голубые, как лепестки незабудки.
– Я хочу, чтобы ты женился на моей дочери.
Глава третья
В понедельник Гектор проснулся задолго до будильника – по браслету связи его вызывал император. Дайду было не привыкать к подобным вызовам от Арена, поэтому он быстро оделся и перенесся во дворец.
На часах было шесть утра, но здесь уже кипела жизнь. Тихая и практически молчаливая, но отточенная, как обвинительный приговор. Гектор, усмехнувшись возникшему сравнению, кивнул сопровождавшим его охранникам и открыл дверь в кабинет императора.
Арен был здесь, сидел за столом, склонившись над стопкой каких-то документов, и тер глаза. Выглядел он так, будто не спал несколько ночей – хотя, скорее всего, так оно и было.
– Доброе утро, ваше величество, – поздоровался Гектор, подходя к столу. – Вы сказали, что-то срочное, поэтому я не стал заходить в комитет за материалами по расследованию.
– Потом доложишь, – произнес император глухо, поднимая голову. Его черные глаза казались сейчас мутными. – Придешь на совещание в десять. А сейчас я хочу поговорить о другом. Со вчерашнего дня я перестал чувствовать Адриана. Это значит, что он умер.
Брови Дайда поползли вверх.