– Кажется, это называется меланхолией, – пробормотал Дайд, все же вставая. – Или депрессией?

Накануне он думал, что утром будет легче, но ошибся. Прошедшая ночь не помогла. Вообще ничего не помогло – ни выпитая бутылка вина, ни десять выкуренных сигар, ни логичные и разумные рассуждения о том, что в его жизни ничего не изменилось и не изменится. Он все равно чувствовал себя раздавленным насекомым и предполагал, что Тайре не лучше.

– Демонова влюбленность, – шипел Гектор, одеваясь. – В голове что угодно, только не расследование. Надо было все-таки сходить вчера за самогоном…

Дознаватель прекрасно понимал, что никакой алкоголь ему помочь не в силах, поэтому только фыркал в ответ на собственные рассуждения. Напиваться – не выход. Нужно просто жить дальше, двигаясь по привычной колее.

Завтракать Гектор не стал, только выпил немного молока, а потом перенесся в комитет. К Асириусу не пошел, хотя понимал, что арестованный наверняка ждет визита, надеясь получить информацию о своем будущем. Но ничего, пусть подождет, покладистее будет. Да и не было у Гектора для него хороших новостей – император накануне сказал, что не намерен щадить тех, кто участвовал в заговоре второй волны, и Асириуса ждет смертная казнь. Не сейчас, а позже, когда будут арестованы все участники заговора.

– Всех вместе и казним, – произнес его величество невозмутимо. – За компанию.

– А если среди заговорщиков будет женщина? – уточнил Гектор, и император, подняв на него усталые глаза, отчеканил:

– Тем более.

С Элен дознаватель должен был встретиться вечером. Вспоминая и слова Тайры, и собственные рассуждения, Дайд все больше и больше утверждался в мысли, что актриса не была всего лишь любовницей Арвена. Но пока Гектор надеялся, что ошибается. В конце концов, она же неаристократка. Неужели не хочет замуж за Асириуса? А может, ее шантажировали? Хотя в любом случае Тайра права – сейчас Элен опасна.

Войдя в собственную приемную, Гектор сразу заметил отчет Кристофа на столе у Кэт. Взял его, прошел в кабинет и принялся изучать.

Шамана Джуро Тэ, учителя Моргана Рида, Кристоф пока не нашел. Зато он нашел другого шамана, знакомого Джуро, который утверждал, что Тэ переехал куда-то на север к своей дочери по имени Дита. У этого же шамана Кристоф поинтересовался, можно ли с помощью их необычной магии убить человека, и если да, то как.

Знакомый Джуро Тэ рассказал то же самое, что когда-то говорила Гектору Ив Иша. Жизнь за жизнь. Если хочешь кого-то убить, нужно принести в жертву либо себя, либо того, кто тебе дорог. И обязательно сильно ненавидеть человека, которого хочешь убить, – смертельные шаманские проклятия можно выплести только на негативной энергии.

«Если Амеро Альцириус и Таисия Лиман умерли одновременно, – писал в отчете Кристоф, – значит, одна из них прокляла вторую. Учитывая, что Таисия была беременна, логично предположить, что это именно Амеро ее прокляла».

Да, Гектор уже думал о подобной возможности. Но рассуждения на эту тему упирались в тупик, потому что Амеро Альцириус не была шаманом, так же, как и Таисия.

Шаманом был только Морган Рид.

Закончив с отчетами других отделов, Гектор связался сначала с сестрой, а затем, узнав, что она не спит, несмотря на раннее время, еще и с Кэт. И невольно улыбнулся, заметив радость на лице девушки – оттого, что он не забыл про нее.

После Дайд поговорил по браслету связи с Ив Ишей и, получив необходимую информацию, вернулся в Тиль, намереваясь пообщаться с Морганом Ридом как можно скорее.

Когда отец вышел к завтраку, Тайра в полной мере смогла оценить, насколько он сердит на нее. Она очень старалась загладить свою вину – со всем соглашалась, подлизывалась, пыталась обнять и поцеловать, – но Морган был непреклонен.

– Сегодня сидишь дома, – сказал он голосом не менее твердым, чем гранит. – В саду можешь гулять, за калитку – ни ногой.

– А чем мне заниматься? – робко поинтересовалась Тайра и вздохнула, услышав в ответ: