По ее взгляду я понял, что она тоже только что осознала, кому пару часов назад влепила пощечину. Щеки запылали, взгляд опустился в пол.
«Только бы она ничего не сообщила Лаасе, – подумал я словно нашкодивший мальчишка. За свою воспитанницу госпожа Брао спустит с меня шкуру и даже не посмотрит на мои высокие регалии.
– Ирриче, – так некстати заявила сестра. – Ну что же ты?! Поприветствуй Матео. У нас мало времени. Вот-вот начнут собираться гости.
Ирриче вздрогнула и подошла ко мне. Посмотрела ничего не выражающим взглядом. Хотя ее зеленые глазищи могли просверлить дырку во лбу.
– Дядюшка, – прощебетала девчонка елейным голосом, – наконец-то мы вас дождались.
Она приподнялась на носочки и легонько коснулась моей щеки. Теперь уже вздрогнул я сам, молясь богам, чтобы это осталось незамеченным.
– Оставь для меня один танец, Ирриче, – неожиданно для себя попросил я.
– Я уже не танцую, – становясь пунцовой, прошептала «племянница», инстинктивно прикладывая руку к животу.
– Просто пройдемся в медленном тераньоне, – смутился я. – Не возражаешь?
Ирриче вопросительно глянула на мать, та кивнула.
– Нет, – еле слышно проговорила она.
– Я польщен, – ответил я и поцеловал ее пальцы, как того требовал этикет.
Ирриче поклонилась мне и отошла в сторону. Тот час же к ней устремился молодой красавец-блондин и собственнически положил ее руку поверх своей. Муж. От злости у меня застучало в висках.
Глава 4. Ирриче
Ирриче
Тераньоном, медленным и степенным, обычно открывался любой бал. Плавные движения казались скорее приглашением, нежели самим танцем. Поклоны и реверансы чередовались с легкими па и сменой партнеров. Никаких плясок или резких движений. Сделал два медленных шага – поклон или реверанс. Снова два шага
Мне выпала великая честь: открывать главный бал сезона в паре с Первым Дожем Республики.
Матео Маас торжественно держал в своей огромной лапище мою руку. Синий мундир с золотыми эполетами, красная генеральская лента и висевший на шее орден Артауса, высшая награда Республики, произвели на всех дам в зале сильное впечатление. Но еще больший успех имела черная парчовая шапка Дожа. Женщины не скрывали своего восхищения, чем сильно меня раздражали. Впрочем, как и сам генерал Маас.
– Полагаю, я должна извиниться? – с вызовом в голосе начала я, как только зазвучала музыка.
– Нет, – отрезал Маттео. – Это только моя вина.