К заранее присмотренному месту подъехал примерно часов в девять. Практически полностью стемнело, так что остановился я при лунном свете, благо небо было чистое от туч.
Столбы телефонной линии шли неподалеку от дороги, через высокие кусты, именно из-за них это место привлекло мое внимание. Там было, где спрятаться. До назначенного времени оставалось больше часа, так что можно было не торопиться. Разгрузив велосипед, я спрятал его в кустах.
Открыв сумку, достал когти, монтерский пояс и моток провода.
— Эх, где мои семнадцать лет! — пробормотал я и, пристегнувшись, полез на столб.
Концы были заранее зачищены, так что наверху я много времени не провел. Подсоединившись и обматывая провод вокруг столба, чтобы он не бултыхался, спустился и протянул линию на пятьдесят метров в сторону, к своей лежке.
Подключив трубку и послушав тишину, хмыкнул:
— Эх, древность! — и достал мотоциклетный аккумулятор. Теперь сигнал появился.
Отсоединившись, расстелил прихваченные с собой газеты и на лице Жириновского, отпечатанного на первой странице, стал раскладывать снедь. Времени было навалом, поэтому я решил устроить себе легкий ужин из фруктов. Поглядывая на ночное небо, лениво ел виноград, сплевывая зернышки в сторону.
Телефонный звонок заставил вздрогнуть сидевшего и читавшего папку с чьим-то делом Лаврентия Павловича. Он знал, кто звонил, на этот аппарат был доступ только для одного вызова, и он наконец произошел.
— Слушаю, — коротко ответил нарком, сняв трубку.
— День добрый, — так же коротко ответили на другом конце провода.
— Мы обговорили ваше предложение и приняли решение встретиться с вами лично, — сразу перешел к делу Берия.
— Вот и хорошо, где и когда? — спросил неизвестный.
— Как можно быстрее. У меня вопрос.
— Задавайте.
— Вы знаете, что случилось сегодня с моей женой?
— Это вы про укус собаки? — насмешливо поинтересовался неизвестный.
— Так вы действительно прорицатель?! — невольно вслух удивился нарком. В ответ он услышал откровенный хохот.
— Ну вы насмешили! — отсмеявшись, сказал неизвестный.
— Но знать…