Его челюсть неистово сжалась в ответ на очередную оговорку, черты лица помрачнели.

— Ты разрушила установленное соглашение, попытавшись поцеловать меня в кафе! Это все твоя вина! Если ты этим желала загнать меня в угол, то, бл*дь, поздравляю, тебе это легко удалось!

Его слова попали четко в цель, словно пронзив мою голову точным выстрелом. А сам Джетро был близок к тому, чтобы потерять ее. Его знаменитое красноречие сменилось набором ругательств.

— Легко?! Ты и правда думаешь, что это было бы легко сделать? Ничего из перечисленного не было бы легко, заметь, для каждого из нас. Даже если бы я плакала каждый раз в углу, когда ты приходил, чтобы унизить меня, мне все равно не стало бы легче. Все было бы немного по-другому, но никак не облегчило бы ситуацию.

Джетро взорвался.

— Во всяком случае, это было бы проще, чем каждый гребаный день противостоять желанию трахнуть тебя.

Мое сердце оборвалось в один миг, соски превратились в твердые жемчужинки, изнывая от желания вновь услышать его голос.

— А ты не думаешь, что у меня та же проблема? Как я живу, понимая, что ненавижу тебя, что ты мой будущий убийца, и все же, я не могу заставить свое тело не желать тебя? Не думаешь, что я буквально ненавижу то, что ты возбуждаешь меня вопреки моему желанию?

Черт, я не должна была это говорить.

Джетро замер, тяжело дыша.

Тишина была оглушительной.

Вздохнув, я потянула себя за косу.

— Слушай, я попыталась поцеловать тебя тогда в кафе, потому что впервые в жизни мой отец дал мне свободу. Виновата ли я, что посчитала тебя привлекательным? Мы страдаем от одинаковой проблемы. Наши тела хотят того, что наши головы понимают нельзя хотеть. Это химический закон, и я отказываюсь, чтобы ты винил во всем меня. Ты украл меня. Ты контролируешь мою судьбу. Если в этом и есть чья-то вина — так это твоя.

Воздух в комнате изменился, меняя атмосферу ссоры, и заполняя пространство жаром и желанием.

Он скривил губы.

— Ты считаешь меня привлекательным?

Господи, он был таким глупым.

Я не могла остановить истерический смех, который вырвался изо рта.

— Ты правда думаешь, что я делала бы минет в лесу? Или извивалась на чьих-то пальцах так же, как на твоих? Я сексуально голодная, но не настолько отчаялась, чтобы позволить трогать себя тому, кто мне не нравится.

Я закрыла рот рукой. Черт. Еще одна вещь, которую мне не стоило говорить. Это было ложью, которую я неудачно скрывала даже от самой себя. Секс с Джетро должен был стать оружием. Каждый раз, когда я думала о его прикосновениях — это было для победы, а не для того, чтобы признать мои подавляющие желания.