Глава 41. Ходящая-за-Гранью и её методы, часть 3
Гоблины. Очень много гоблинов — вот что встретило Викторию на втором этаже осквернённого подземелья.
Гоблины были хитрыми, хорошо снаряжёнными и организованными. С образом низкоуровневых монстров-слабаков они не вязались вообще ни в каком контексте.
Зеленокожие лопоухие карлики имели полноценную подогнанную под их фигуры броню, зачастую усиленную магией — демонические когти её как правило не пробивали. Действовали гоблины небольшими группами, слушались командиров. В каждом отряде были свой жрец и маг. Без усиливающих чар гоблины в бой не шли. От «голоса вестника» не умирали, по крайней мере, массово — сначала многих спасал просто высокий запас жизненной силы, а потом жрецы стали массово накладывать на союзников защиту от урона звуком и чары, повышающие стойкость. «Зловещее присутствие» и «песнь сирены» первое время давали Виктории очень сильное преимущество — сложно воевать и следовать тактике, когда ты напуган и слышишь сводящую с ума громкую песню, от которой ещё и чудовищно больно.
Но жрецы умели снимать с союзников как минимум испуг. А потом все атаковавшие эльфийку отряды вдруг стали иметь артефакты и защитные чары с бонусами к защите волей, помимо защиты от урона звуком и повышенной стойкости.
Одним из первых уроков, который они преподали Виктории, стал урок скромности и осторожности. Оказывается, когда показатели точности и защиты различаются не так колоссально, как было у Вики с нежитью на первом этаже, подставляться под все атаки — очень плохая идея. Потому что Система перестаёт подыгрывать. Не пытаешься уклоняться — лови штраф к уклонению, не пытаешься парировать — лови штраф к парированию, на тебя накладывают заклинание тошноты и не ты пытаешься сопротивляться, хотя бы просто приговаривая «не блюй, не блюй, не блюй» — лови штраф к стойкости. А вот если восприятия и ловкости хватало чтобы за время полёта стрелы или удара отскочить куда подальше — система автоматически засчитывала врагам промах. И хотя циферки статов продолжали создавать у Виктории чувство нереальности происходящего, явно влияя на исход того или иного действия, это уже гораздо больше походило на реальный бой…
При потерях гоблины не паниковали и грамотно отступали, утаскивая собственных раненных, но при этом не рискуя всем ради одного или двух подранков. Понимая, что товарищи их не спасут, обречённые шли в самоубийственную атаку, любой ценой пытаясь нанести Виктории урон или хотя бы выиграть время. Спасённые же вскоре возвращались в строй — помимо целительских способностей жрецов, у гоблинов явно где-то был полевой госпиталь. Причём попасть в это «где-то» было не так-то просто — гоблины пользовались собственной системой узких лазов и тоннелей, куда обычный человек бы просто не пролез.
Гоблины устраивали засады и атаковали со спины. Они, очевидно, имели какую-то глобальную связь — действия и тактики отрядов были слишком хорошо скоординированы. Пользовались заклинаниями и артефактами, дававшими невидимость и бесшумную ходьбу. Не только чтобы нападать, но, и чтобы сбегать, скрытно перемещаться или прятаться. Последнее, впрочем, выходило совсем плохо — невидимостью от истинного зрения не скроешься. Гоблины трезво оценивали свои силы и вскоре перестали лезть к Виктории в ближний бой. Вместо этого они переключились на дальнобойные атаки, ловушки и тактику «бей и беги».
Помимо стрел, опять же частенько зачарованных, в эльфийку летели и обычные заклятья. Ранга E и D — как только гоблины поняли, что у противницы иммунитет к магии F-ранга, то перестали использовать низшие заклинания для нападения. Гоблины использовали зачарованные стрелы и кидали Виктории под ноги бутылки с различной алхимической дрянью. Бутылки либо взрывались и стеной синего пламени, либо порождали облака едкого дыма, ядовитого газа и ледяного тумана. Парочка гоблинских магов умела призывать нежить и бросала на Викторию скелетов в качестве пушечного мяса при любой возможности.
В общем, это была настоящая война. Правда несмотря на все свои усилия и тотальное превосходство в количестве, тактике и снаряжении, гоблины эту войну с треском проигрывали. «Приговор девяти аспектов» не оставлял им шанса. Любой, кто попадал в поле зрения Виктории, тут же становился жертвой этой способности. Увы, Система не давала применять её на тех, чьё присутствие Виктория видела истинным зрением сквозь стены или сквозь заклинание невидимости. И хотя гоблины очень быстро это поняли, их это не спасало.
Но даже так, с истинным зрением, позволявшим видеть почти все перемещения противника и любые ловушки (гоблины очень любили ставить невидимые магические капканы), с бонусами защиты, позволявшими игнорировать большую часть вражеских атак, с внушительным уроном по всем врагам вокруг с помощью «голоса вестника» и мгновенным убийством при помощи «приговора», вызывавшим массовый паралич, при всём этом Виктория не смогла бы продраться через этот этаж без регенерации и океана маны. Пускай по ней попадала одна из десяти стрел, пускай срабатывало одно из десяти заклинаний — без регенерации гоблины бы просто взяли эльфийку измором. Не говоря уже о том, что без регенерации Виктория не смогла бы с инфернальным хохотом пробегать сквозь стены алхимического огня и облака ледяного тумана, и, таким образом, полностью пресечь попытки гоблинов контролировать её перемещения и загнать в тупиковую часть подземелья, из которой можно выбраться только через один длинный узкий коридор.
Крайне важную роль также сыграла выбранная Никой черта убеждения — «авторитет». Гоблинские командиры, помимо прочего, постоянно атаковали Викторию психологически. Либо в подробностях описывая, что с ней будет в случае их победы, либо напрямую уговаривая сдаться. Штук пять из десятков проверок убеждения они провалили только благодаря Викиному бонусу «авторитета».
— Фух, блять, — пробормотала Виктория, входя в зал с алтарём.
На этот раз это была полноценная статуя в виде дракона, высотой два с лишним метра.
Вид у эльфийки был крайне усталый, несмотря на максимальное значение жизненной силы и стамины, и практически полную ману. Одежда, лишь чудом окончательно не сгорев, превратилась в изрезанные и местами почерневшие лохмотья. Ботинки пришлось выбросить, когда на них попала струя кислоты, так что Виктория шла босиком. С трансформированных в демонические когти пальцев капала кровь.
— Хе-хе, справилась-таки, шлюха остроухая, — послышался насмешливый голос откуда-то из-за спины, как только Вика оказалась у алтаря.
Эльфийка резко развернулась. У стены, в тёмном углу, стояла гоблинша. Зеленокожая карлица была заметно крупнее своих сородичей, и имела совершенно не детскую фигуру. Каштановые волосы были заплетены в два хвоста, бордовые глаза смотрели на Викторию без злобы, а на миловидном лице застыла наглая ухмылка. У гоблинши не было оружия, и одета она была на первый взгляд просто — сапожки, белые штаны, красная рубаха. Вот только полученная Викторией с помощью истинного зрения системная информация не предвещала ничего хорошего.