— ЖИЗНЬ! — вторила ему чересчур громко. — От слова жить: надеяться, чувствовать, любить. И даже падая знать, что тебе непременно помогут родные руки.

— Знаешь, там, в Тайге, я не жил. Скорее ежесекундно боролся с обстоятельствами. Уже и не помню, какого это жить?! Поможешь заново научиться?

— С превеликим удовольствием. — Я коснулась его обнаженной груди. — И начнем уже прямо с утра: сходим на елочный базар, напечем имбирного печенья, включим заезженный до дыр новогодний фильм…

— А на елочный базар зачем?! — Митя переплел наши пальцы, нежно гуляя губами по моей щеке.

— Ну, как зачем? Елку выбирать! Или ты предпочитаешь искусственную?!

— Хм… — он картинно прикусил губу, изображая задумчивость. — Вообще-то ни какую. Мы никогда не ставили елку. Максимум, Богдан приносил ветки, добытые после закрытия елочного базара.

— Вы не наряжали елку?! — повторила ошеломленно.

— Ну, да… — он закашлялся. — Обычно мать числа с двадцать пятого уходила в загул, никакого новогоднего настроения не было. Может, ну ее?! — прикосновения теплых губ к моей коже стали настойчивее.

— Елка обязательно нужна! Она приносит в дом радость и счастье. Без этого никак. Понимаешь?! — чуть отодвинулась, серьезно заглядывая ему в глаза.

— Раз нужна, значит, будет… — любимый задорно улыбнулся, притягивая меня ближе.

— Я думала, ты хотел еще поспать?! — промурлыкала, затянутая в водоворот бесконечно прекрасных голубых глаз, на дне которых бушевал такой пожар, будто взорвался склад с боеприпасами.

— Успеем.

***

Следующие дни напоминали дурдом. Пришлось даже отключить телефон — журналисты федеральных каналов бились друг с другом за право рассказать нашу историю на всю страну, предлагая немалые деньги. Закипев от гнева, Митя даже выкинул сим-карту.

— Роз, у меня уже нет настроения куда-то идти… — процедил, задергивая занавески.

Судя по каменному выражению его лица, нас караулили возле подъезда.

— Понимаешь, я пообещала. Это большое благотворительное мероприятие, и мне бы хотелось там появиться. С тобой. — Прильнула к нему, крепко обнимая.

— Ну, только потому что ты просишь. Надеюсь, там не будет этих дебильных журналистов, иначе я разобью кому-нибудь камеру.

Мои глаза округлились, на что любимый лишь задорно рассмеялся.

— Ладно-ладно. Шучу. Все драки в прошлом. Я теперь пацифист.