Я гоню вниз по Восьмой Авеню и вдруг замечаю еще одно отверстие в стене. Перед ним стоит несколько охотников, и я понимаю, что они могут и не знать, что мы не одни из них. Ведь до входа на Таймс-сквер еще целая улица. Если я буду уверенно вести прямо туда, может быть они примут нас за своих и не закроют ворота.
Я направляюсь прямо на вход, разгоняясь все быстрее и быстрее, сокращая дистанцию. сто метров… пятьдесят… тридцать… Я мчусь прямо ко входу и он все еще открыт. Теперь уже не остановиться. Если они закроют его – мы покойники.
Я вся напрягаюсь и чувствую, как напрягся Бен. Я сжимаюсь, готовясь к крушению. Но через мгновение мы уже внутри. Нам удалось проскочить. Я выдыхаю с облегчением.
Мы внутри. Я гоню на 160 км/ч по Восьмой Авеню, против одностороннего движения. Я собираюсь повернуть налево, чтобы попробовать догнать их на Бродвее, когда Бен неожиданно наклоняется вперед и вытягивает палец.
– Туда! – кричит он.
Я краем глаза смотрю в ту сторону, пытаясь разглядеть, на что он указывает. Лобовое стекло все еще покрыто кровью и иголками.
– ТУДА! – орет он опять.
Я снова смотрю и на этот раз я вижу: там, домах в десяти от нас, на Пенсильванском вокзале, припарковано несколько хаммеров. Я вижу машину охотников, за которой мы гнались, стоящую прямо у входа в вокзал. Из выхлопной трубы все еще идет дым. Водитель снаружи, он спускается по лестнице на вокзал, волоча за собой Бри и брата Бена, обоих в наручниках. Мое сердце подпрыгивает в груди, когда я вижу сестру.
Значок пустого бензобака пищит громче, чем когда-либо, а я ускоряюсь. Мне надо проехать еще всего несколько зданий.
Каким-то чудом у нас получается. Взвизгнув тормозами у входа, я почти полностью останавливаюсь и собираюсь выпрыгнуть из машины, когда понимаю, что мы потеряли слишком много времени. Есть только один способ догнать их: мне надо заехать прямо на вокзал. Вниз ко входу ведут узкие каменные ступеньки. Такие лестницы не предназначены для машин и я не знаю, выдержит ли наша. Это будет больно. Я вся сжалась.
– ДЕРЖИСЬ! – кричу я.
Я резко поворачиваю налево и жму на педаль, набирая скорость. Стрелка заходит за отметку 230. Бен вцепляется в панель перед собой, когда до него доходит, что я собираюсь сделать. «ПОМЕДЛЕННЕЙ!» – кричит он.
Но уже слишком поздно. Мы отрываемся от земли, перелетаем через бордюр и несемся вниз по каменным ступеням. Мое тело трясется, колеса подпрыгивают на каждой ступеньке и я не могу контролировать машину. Мы по инерции летим все быстрее, и я готовлюсь к столкновению с воротами Пенсильванского вокзала. Они слетают с петель и следующее, что я понимаю, это то, что мы внутри.
Я, наконец, снова начинаю контролировать наше движение, тогда как мы впервые едем по сухой земле. Мы пролетаем еще один лестничный пролет, скребя дном по ступеням. С оглушительным грохотом мы падаем на пол первого этажа.
Мы оказываемся в громадном железнодорожном терминале и я гоню через разные ячейки, шины визжат каждый раз, когда я стараюсь выровнять машину. Впереди нас стоит несколько десятков охотников. Они оборачиваются и в шоке видят меня, не в состоянии понять, что здесь делает машина, Я не хочу давать им время прийти в себя. Я направляюсь прямо на них, как на кегли в боулинге.
Они пытаются убежать с нашего пути, но я еще ускоряюсь и врезаюсь в нескольких из них. Они глухо ударяются о наш автомобиль, их тела закручиваются и перелетают через капот.
Я продолжаю гнать и на некотором расстоянии вижу охотника, который похитил мою сестру. Я замечаю брата Бена, его садят в поезд. Я осознаю, что Бри уже внутри.
– Там мой брат! – кричит Бен.
Двери поезда закрываются и я давлю на газ последний раз, выжимая из автомобиля все, на что он способен, целясь прямо в охотника, похитившего ее. Он стоит в полной панике, только что запихнув Бена в поезд. Он смотрит прямо на меня, а я становлюсь все ближе.
Я врезаюсь прямо в него, вжимая его в поезд и разрезая напополам. Мы врезаемся в поезд на скорости 130 км/ч и моя голова ударяется о панель. Я чувствую резкую боль в шее, когда автомобиль встает.