– Но зачем? – неотступно спрашивает Святослав. – Зачем тебе такая держава?

Рогволод изумлённо смотрит на собеседника. Что значит «зачем»? Ведь это – слава, слава на века, что поставит Рогволода в ряд с прославленными преданьями князьями кривичской земли – с Радаром, победителем змея, с Белополем, с самим Баем!

– Был Александр Греческий, – тихо говорит Святослав. – Ты слышал про него?

– Не считай меня за темного мужика из лесной вески… – укоризненно морщится Рогволод.

– Отлично. Он создал великую державу. Победил сильного врага. Покорил многие страны. А когда он умер – его держава тут же рассыпалась. А был в полуденных землях Кесарь, чьим именем величаются правители в Царь-городе. И его держава живёт поныне, хоть Кесарь, может статься, увидев, во что она превратилась, пожелал бы её погибели…

Рогволод глядел на собеседника снизу вверх, ожидая продолжения.

– Знаешь, почему так вышло?

Полочанин пожимает плечами.

– Ну… суженицы напряли.

Святослав вздыхает.

– Александр искал только славы. Ничего более. Сделать, чего никто не делал, пройти там, где только Боги ходили, одолеть тех, кого никто не побеждал. И всё.

Рогволод едва сдерживает возмущённый вопль: «И всё»? А чего ещё может пожелать правитель и воин?

– А Кесарь – Кесарь воевал, чтоб принести закон туда, где закона не было. Чтобы по буеракам и болотам пролегли дороги, а беззащитных укрыли не хлипкие плетенки, а каменные стены. Просто ходить, где ходили Боги, – это всё равно, как когда отрок по первому году думает, что в бое на мечах главное – чтоб лязгало громко. Подлинное дело Богов – сделать так, чтоб после тебя в мире было меньше Кривды и больше Правды. Если ты будешь править так – твоя держава устоит надолго. И помнить тебя будут долго.

Внезапно голос Святослава меняется. Только что спокойно-торжественный, теперь великий князь будто едва сдерживает смех.

– А сейчас пойдём-ка в клеть, друг Рогволод. А то вон Предслава скоро вызовет нас с тобою на бой прялками. Знаешь, какая тяжёлая у моей жены прялка? Лучше б тебе не знать, кривич, – мой меч будешь вспоминать радостнее…

Рогволод принимает протянутую ему руку и говорит – задумчиво, но твердо:

– Я буду думать над тем, что ты сказал, великий князь. Но и ты знай – от своей мечты я не откажусь и завещаю её детям. Я обязан твоей отваге и твоему благородству. Но если в Киеве после тебя сядут те, кто не унаследует их, – мои потомки снова возьмутся собирать кривичские земли.

В лесу за стеной вдруг раздаётся протяжная песня волка.

– И это верно, – без улыбки отвечает ставшему из врага – гостем, а из гостя почти побратимом киевский князь. – Потому что не Правда для нас, а мы – для Неё.

А ведь и впрямь теперь понятно, почему тот же вятич ему служит, подумалось Рогволоду, когда он об руку со своим победителем ковылял к крыльцу, на котором высилась с каменным лицом и мечущими молнии глазами княгиня Предслава.