Но одураченный отец, отдавший сына в твои руки, невинного ягненка – в руки мясника, этот отец – король! И ты это узнаешь, на горе себе! Как, убийца смеет стоять перед братом, запятнанный кровью его сына? Не бывать тому!.

Эй, кто там есть? Мак-Луис! Бранданы!. Измена!. Убийство!. Обнажите мечи, если вам дорог Стюарт!

Мак-Луис и с ним несколько человек из стражи ворвались в зал.

– Измена и убийство! – вскричал несчастный король, –

Бранданы, ваш благородный принц…

В горе и волнении он замолчал, не в силах выговорить страшное свое сообщение. Наконец срывающимся голосом он снова начал:

– Немедленно топор и плаху во двор!. Схватить… – Но слово точно застряло в горле.

– Схватить – кого, мой благородный сеньор? – спросил

Мак-Луис, который, увидав своего короля в этом порыве неистовства, так не вязавшемся с его обычной учтивой манерой, почти склонился к мысли, что тот, насмотревшись на ужасы битвы, повредился в уме. – Кого я должен схватить, государь мой? – повторил он. – Здесь только брат вашего королевского величества, герцог Олбени.

– Верно, – сказал король, уже остыв после краткого приступа мстительной ярости. – Слишком верно… Никто, как Олбени… Никто, как сын моих родителей, никто, как брат мой! О боже! Дай мне силы унять греховную злобу, горящую в груди… Sancta Maria, ora pro nobis90!

Мак-Луис бросил недоуменный взгляд на герцога Олбени, который постарался скрыть свое смущение под на-