меняя тон. – Но говори прямо, друг, чего ты от меня хочешь? Я не расположен к пустой болтовне.

– Броню для моего вождя, Эхина Мак-Иана, – ответил горец.

– Ты кузнец, сказал ты? Как ты посудишь об этой? –

спросил Смит, доставая из сундука кольчугу, над которой работал последние дни.

Гэл ощупал ее как диковину, с восхищением и некоторой завистью. Он долго разглядывал каждое колечко и пластинку и наконец объявил, что это лучшая кольчуга, какую он видел в жизни.

– Предложить за нее сто коров и быков с отарой овец в придачу – и то будет дешево, – произнес горец. – И она сама меньше не предложит, если ты уступишь ей кольчугу.

– Ты даешь честную цену, – возразил Генри, – но этот панцирь не будет продан ни за золото, ни за скот. Я имею обыкновение испытывать свои панцири своим же мечом, и эту кольчугу я не отдам никому на иных условиях, как только если покупающий померится со мною в честном состязании: на три крепких удара и три броска. На таком условии твой вождь может ее получить.

– Куда хватил! Выпей и ляг спать, – сказал с пренебрежительной усмешкой горец. – Ты сошла с ума! Думаешь, глава клана Кухил станет ссориться и драться с пертским ремесленником вроде тебя? Вот что. Я скажу, а ты слушай.

Она сама окажет тебе большую честь для человека твоего рода и племени. Она будет биться с тобой сама за прекрасный панцирь.

– Сперва она должна доказать, что она мне чета, – сказал Генри с угрюмой усмешкой.

– Как, я тебе не чета? Я из лейхтахов Эхина Мак-Иана!

– Попытаем, коли хочешь. Ты говоришь, что ты fir nan ord? А умеешь ли бросать кузнечный молот?

– Умею ли! Спроси орла, может ли он пролететь над

Феррагоном.

– Но прежде чем помериться со мной, ты должен потягаться с одним из моих лейхтахов. Эй, Дантер, сюда!

Постой за честь города Перта! Ну, горец, вот стоят перед тобою в ряд молоты, выбирай любой, и пойдем в сад.

Горец, носивший имя Норман-нан-Орд, то есть Норман

Молотобоец, доказал свое право на такое прозвание, выбрав самый тяжелый молот. Генри улыбнулся. Дантер, дюжий подмастерье Смита, сделал поистине богатырский бросок, но горец собрал все свои силы и, бросив на два-три фута дальше, посмотрел с торжеством на Генри, который опять лишь улыбнулся в ответ.

– Побьешь? – сказал гэл, протягивая молот Генри

Смиту.