На самом деле и я, и Аро сейчас пребывали в ошарашенном состоянии, так что я молча развернулась и вышла из спальни.

Вот чего-чего, а душещипательная история из уст разбойницы, это не то, что я ожидала услышать, когда она забралась к нам среди ночи в окно.

Дошла до кладовой на кухне, когда ко мне сбоку подскочил Аро и возмущенно зашептал:

— Ты ей веришь? Правда? Тина!

— Да.

— Она сейчас все заберет! Там ведь не только продукты!

— Мне ничего больше не надо, — раздалось сзади. — Я и сейчас-то чувствую себя премерзко.

— Что бы сказали твои, как ты выразилась, коллеги? — Аро больше не обращался к девушке на «вы», и говорил с легким презрением в голосе, не со страхом, как в прошлый раз.

Блондинка не ответила, я в это время уже доставала продуктовую корзину и тащила к столу прямо здесь, на кухне.

— Мы тоже не ужинали, да, Аро? — улыбнулась мальчишке, но в ответ получила полный укора взгляд.

Расставила на столе хлеб, мясо, сыр и молоко. Вытащила железные кружки найденные здесь же в шкафу, ополоснула явно застоявшейся водой из кувшина, но другой не было, пришлось выкручиваться.

— У вас колодец вон там, — девушка указала на узкую дверь, ведущую из кухни на улицу.

Я, честно сказать, эту дверь до этого момента даже не видела, так что сейчас очень удивилась.

— Колодец? — пробормотала, подходя к двери. Толкнула рукой и она открылась. То есть она даже не была заперта! Что за дыры в моей голове!

Справа от выхода находился самый настоящий колодец, с лебедкой и привязанным к ней ведром. А я все думала, где воду брать!

— Спасибо, — поблагодарила разбойницу, возвращаясь к столу. Мелькнула мысль, что и ключа в связке с остальными для этой двери нет, а значит, придется ее или заколотить, или заказать ключ.

Недовольный Аро насупившись, пил молоко. К еде даже не притронулся, а вот девушка накинулась на мясо, словно век не ела. Мне даже неловко как-то стало, так что себе я тоже сделала бутерброд и налила молока.

Довольно странная ситуация происходит… Но вообще, мне кажется, я всегда была такой. Подойди ко мне кто-то бедный и обездоленный я же последнее отдам, и неважно кто этот человек. Эльфийка-разбойница или заблудившийся монах, главное – самой остаться человеком при любых обстоятельствах.

— Давно отец погиб? — осторожно спросила, внимательно наблюдая за реакцией девушки. Она замерла, медленно прожевала кусочек мяса и проглотив его, ответила:

— Две недели назад.