— Папа, ты и не мог ничего знать. — Сказала я, обнимая его крепче. — И ты меня не потерял. Я навсегда останусь твоей дочкой. А ты всегда будешь моей силой…

— От судьбы не сбежишь, Кира. Все у тебя будет хорошо. — Сказала мама.

Я, не поворачиваясь к папе и маме спиной, отступила к двери и, послав им воздушный поцелуй, быстро прошла прихожую. Открыв входную дверь, я уже хотела шагнуть на лестничную площадку, когда прозвучавшие одновременно голоса папы и мамы, остановили мою занесенную ногу…

…Я чуть не выскочила из автобуса. Мне осталось сделать только шаг, чтобы шагнуть на землю чужого мира и остаться без защиты своего автобуса. И я, оттолкнувшись от покореженной стенки, упала на грязную ступеньку автобуса. В ужасе от того, что я только что могла совершить, я поднялась на ослабевших ногах и отправилась к концу своего убежища. Хотела по дороге захватить из-под сиденья бутылку с остатками дождевой воды, но она закатилась именно под то сиденье, на котором лежала Ксения Олеговна, и я прошла мимо этого места.

Снова сев на пол, я своей уже достаточно грязной футболкой вытерла слезы со своих щек. Мне показалось, что я во сне простилась с папой и мамой. И от этого мне стало чуть легче.

Наверно, я снова уснула…

Возле автобуса раздались шаги, которые приближались к входу. Я увидела через окно кучерявую копну волос. И сейчас возле автобуса стоял именно Анастас.

— Кира, я зайду? — Спросил он, сразу шагнув на первую из ступеней. И он не начал тлеть или гореть.

Анастас был аккуратно причесан и наряжен в чистую белоснежную одежду. Его одеяние даже светилось, отчего в автобусе становилось светлее.

— Ты мне снишься? — Приближаясь к нему, задала я вопрос, вместо того, чтобы наброситься на него с упреками.

Анастас отвел руки в разные стороны:

— Почти. Это магия сноходцев.

— Ты пришел ко мне во сне? — Любуясь им, задала я следующий вопрос. — В белой одежде?

Анастас покаянно вздохнул:

— Решил хоть во сне быть нарядным. В реальной жизни я у меня это не очень-то получается.

Он был таким милым и красивым, что я не сразу вспомнила о его предательстве. А как только вспомнила, не стала упрекать его в слабоволии и ненадежности. Но не смогла не сказать, что было очень больно.

— Я тебя не предал! Ты же все поняла. — Сказал он в свое оправдание.

— Что я поняла? Ты не пришел ко мне, как обещал, до заката. — Я оставалась спокойной, нельзя было переводить нах разговор на одни эмоции.

— Так было нужно…

— Кому и что нужно? Тебе помешали? Заставили отказаться от меня? Может, тебя еще и били? — Пока я забрасывала его вопросами, я подошла к нему совсем близко. И Анастас, отстраняясь от меня, присел на сиденье.