– Как ты это выносишь? – спросил он у Бурого Волка довольно слабым голосом.

– Иногда с трудом, – откровенно ответил Бурый. Они понимающе переглянулись. Катерина расхохоталась.

– Ладно, вы тут пожалуйтесь на меня друг другу, а я пойду маме помогу пироги делать! – она шустро умчалась вниз, в кухню.

– Бурый ты вот мне скажи! Мне уже пора с мальчишкой пообщаться на предмет корректного обращения с Катериной? – уточнил Павел Сергеевич.

– Смотри сам. Пока всё очень даже в рамках, – хмыкнул Бурый.

– Ладно. Я на тебя рассчитываю. Если что…

– Не переживай. Катерина вообще аккуратно себя ведёт. А если надо будет, я пареньку быстро поясню, что можно, а чего нельзя, – Волк весьма мрачно ухмыльнулся. Павел Сергеевич на секунду Степану посочувствовал, но только на секунду! А как только эта секунда прошла, он ощущал только горячую признательность к этому замечательному и такому понимающему Бурому!

В Лукоморье собрались идти, как только там закончились самые сильные метели. Катя привычно открыла ворота, помахала рукой своим, и нырнула за Волком в мягко колышащуюся снежную завесу. До Дуба её довёз Бурый, и вот она уже в горнице. А там писем на столе!!! Баюнову переписку она никогда не трогала, но сверху лежало письмо адресованное ей лично!

Письмо было от Златки: «Катюша, голуби прилетают с письмами обратно, а это значит, что тебя в Лукоморье нет! Я попрошу их оставить для тебя это письмо и умоляю тебя, когда ты приедешь и прочтёшь его, посмотри, где Ратко? Я уже извелась! Он уехал за проклятым поясом на Чёрную гору почти сразу после моей свадьбы и с тех пор о нём ни слуху, ни духу! Спутники его, как и было уговорено, проводили до подножия. А дальше стали дожидаться. Но, он не вернулся! Я долго не решалась писать, и не, смею ли я тебя просить о помощи. Но, прошу, хотя бы посмотри, жив ли он?»

Когда в Дуб на спине Бурого приехал Баюн, Катерина спрятала письмо подальше, и оказавшись от ужина, в самом-то деле, только что ели дома, ушла к себе. Заперла дверь на засов и попросила показать ей князя Ратко. Зеркальце замерцало и послушно отразило совершенно бледного князя, лежащего в какой-то пещере у открытого сундука.

– Живой? Или… – Катерина понимала, что по всему это её уже не касается, но сколько времени они были рядом. И ведь он всегда старался ей помочь и прикрыть и защитить! Никак не получалось выкинуть его из головы и подумать как о совершенно постороннем!

– Зеркальце, пожалуйста, поближе! – Катерина всматривалась до тех пор, пока не увидела, что наплечник доспеха чуть затуманивается от дыхания. – Живой! – она от облегчения сползла с лавки на пол. – Но, что ж с ним? Ран не видно… А это что? – Катерина высмотрела, что в руке зажата золотая застёжка пояса, за которым его дура-Ульяна послала. И небольшая ранка между большим и указательным пальцем. Зеркальце очень старалось помочь, но в пещере наступала полная темнота, и Катерина перестала видеть даже очертания лежащего неподвижно тела.

Ночью Катерина на цыпочках вышла в горницу и взяла к себе в комнату большую книгу сказок.

– Хорошо бы мне понять, что же в этой пещере могло случиться? Ратко жив, и судя по всему, находится в таком состоянии уже давно. Ну-ка, книга, покажи, пожалуйста, сказку про Черную гору, – попросила Катерина.

Книга послушно открылась, зашуршали страницы, и очень скоро Катерина уже читала о том, как оставил Ворон Воронович свою гору, и улетел в неведомые края, но улетая, не хотел, чтобы воры растащили его сокровища и оставил там множество колдовских ловушек. И поселил в той пещере злобных диких пчёл, которые не спят ни зимой, ни летом, а их укус усыпляет человека на год. А как проснётся он, снова его ужалят, и так пока человек тот не умрёт. Вот только пчёлы те никогда не жалят женщин. Только мужчин.

– Ну, логично. Здесь воровок нет. Воровали и грабили мужчины. Вот от них и защитил Ворон свою сокровищницу, – пробормотала Катерина.

– Рррразумеется, – голос Баюна за спиной перепугал Катерину так, что она чуть с кровати не упала.

– Как ты меня напугал! – Катя с трудом выпуталась из одеяла.

– Это ты меня перепугала. Когда ты крадёшься, тайно уволакиваешь книгу, да ещё у меня ничего не спрашиваешь, что я должен подумать? – обиженно фыркнул Баюн. – Что? Всё-таки этот глупец отправился на Черную гору?

– Да, – тоскливо кивнула Катерина и протянула письмо Златки.