– Чертов резерв. И почему он не сработал? – бубнил себе под нос Миша.

Тимка молчал. Миша иногда поглядывал на него, проверял, спит сын или нет. Тот не спал. Смотрел в пустоту.

Миша стал обзванивать своих сотрудников. Дежурным для выездов по расписанию был Леша Гуськов, все его называли Гуся. Но парень был новеньким и знал немного. Он работал всего месяц, устроился в начале декабря. Миша по телефону объяснил ему, что и где нужно посмотреть.

– А вы не сможете приехать? – спросил он. Он был из тех редких людей, кто обращался к Мише на «вы». – Вдруг я что-нибудь напутаю?

– Прости, я не могу сейчас, – сказал Миша, – у меня тут сын заболел. Не могу его оставить. Но я буду на телефоне и на удаленке.

Следующие полчаса, пока Гуся добрался до работы и нашел серверную, тянулись бесконечно. Миша принял еще несколько звонков от техподдержки и сообщил, что специалист уже выехал, время решения – около часа. Тима то молчал, то плакал, то смотрел в пустоту. Миша пытался с ним поговорить, но его отвлекали мысли о том, как ему действовать, если запустить сервера не удастся.

Когда Тимка снова задремал, позвонил Гуся.

– Источник питания сдох, похоже. Он не включается.

Чертово дерьмо, мы же недавно его установили, подумал Миша.

Он сказал поставить резервный, что лежит на складе. Гуся сделал и перезвонил.

– Я включил сервера. Вроде бы все стартанули, но некоторые виртуалки почему-то не работают.

– Возможно, потому что отключились внезапно, – сказал Миша. – Сейчас подниму.

Он подключился к первому серверу, но в этот момент Тимка заорал. Миша даже уронил ноутбук от неожиданности. Крик перешел в плач. Тимке приснился кошмар.

Тогда Миша позвонил Гусе, продиктовал команду, чтобы включить виртуальные машины вручную, дал пароль от сервера и добавил, что если какая-нибудь машина не запустится, то нужно восстановить ее из бэкапов. Потом он, не дожидаясь подтверждения, понял его Гуся или нет, бросил трубку.

Миша обнял сына.

Тот плакал еще несколько минут, но потом успокоился. Они просидели так некоторое время. Миша слушал дыхание сына, подбирая слова. Он понимал, что надо что-то сказать, что надо как-то успокоить сына. Нельзя молчать. Молчание может погрузить Тимку в такую пучину, что потом из нее будет сложно выбраться.

– Когда я был маленьким, у меня тоже погиб друг, – сказал Миша, но не упомянул, что, в отличие от Тимки, он этого не видел, – Я понимаю тебя, сынок, я тоже пережил все это. Но надо держаться, чего бы это ни стоило, надо держаться ради себя, ради папки, ради Витальки. И помни, что смерть – это еще не конец пути. Есть и другие миры. Многие люди помнят свои прошлые жизни. Может быть, Виталька уже живет где-то в другом месте, и все у него хорошо.

– Дай мне мои таблетки, – прошептал Тимка.

Сердце Миши бешено забилось.

– Что ты сказал? – спросил он, уставившись на сына широко раскрытыми глазами.