Четверг, 12 октября

В офисе окружной прокуратуры Бергена, расположенном на втором этаже западного крыла здания суда, находились тридцать пять помощников прокурора, семьдесят следователей, двадцать пять секретарей, а также Франклин Грин, прокурор.

И хотя часто приходилось работать внеурочно, почти все дела были сложные и запутанные, в офисе царила дружелюбная атмосфера. Кэрри здесь нравилось. Она постоянно получала заманчивые предложения о работе от юридических фирм, но предпочитала оставаться в прокуратуре. Недавно она получила должность главного обвинителя, а также заработала репутацию умного, крепкого, жесткого и скрупулезного юриста.

Только что двое судей, которым исполнилось семьдесят, вышли на пенсию, в результате открылись две вакансии. На одно место сенатор Джонатан Хувер предложил кандидатуру Кэрри. Она даже себе не признавалась, как мечтает занять этот пост. Юридические фирмы предлагали солидное жалованье, но кресло судьи — это достижение, с которым не сравнятся никакие деньги.

Набирая код на входной двери, Кэрри думала о возможном назначении. Раздался щелчок, и дверь открылась. Махнув на ходу дежурному, она быстро прошла в свой кабинет.

По сравнению с каморками без окон, отведенными новым помощникам, ее кабинет был довольно большим. Деревянный письменный стол так завален папками, что не видно обшарпанной столешницы, стулья с прямыми высокими спинками не сочетались со столом, но были вполне удобны, а чтобы открыть верхний ящик бюро, приходилось дергать его изо всех сил, однако Кэрри не слишком расстраивалась по этому поводу.

Кабинет хорошо проветривался, в окна лился поток света и воздуха. Кэрри постаралась сделать комнату поуютнее, поставив на подоконники вьющиеся растения, а на стол — фотографии Робин. Результат ей понравился.

Утром ударил первый легкий мороз и Кэрри надела пальто от «Барберри», которое, войдя, аккуратно повесила на вешалку. Она купила пальто на распродаже и собиралась носить долго.

Сев за стол, она стряхнула остатки страшного сновидения. Через час заседание, и ей нужно сосредоточиться.

У погибшей начальницы осталось двое сыновей-подростков, которых она растила одна. Кто теперь о них позаботится? А если я умру, что будет с Робин? — подумала Кэрри.

Конечно, на Боба рассчитывать не приходится, а уж тем более — на его семью. Матери и отчиму Кэрри уже за семьдесят, они живут в Колорадо и вряд ли смогут взять к себе десятилетнюю девочку.

Буду молить бога, чтобы со мной ничего не случилось, во всяком случае, пока Робин не подрастет, решила Кэрри и погрузилась в чтение бумаг.

Без десяти девять позвонил Фрэнк Грин, прокурор:

— Кэрри, я знаю, тебе пора в суд, но загляни ко мне на минутку.

— Конечно. Но только на минутку.

Впрочем, Фрэнк сам прекрасно знает, что, если судью Кафку заставить ждать, его кондрашка хватит.