— Да ты че, совсем борзый? — все еще испуганно, но вместе с тем и напористо начал Клоун. — Ты откуда свалился, как клоп с потолка, раз никаких понятий не ведаешь. Она, как и другие чиксы, наша. Тут Франт всем заправляет, а над ним Чугун… С ними и говори, если доживешь. Ой ты попал, фраер, ну и попал. Тебе прощенья просить — не оберешься неприятностей на свою жопу.
Хамит… Скотч на место и короткий режущий взмах ножа. Говорят, что многие древние статуи дошли до современности то без рук, то без головы. Ну а мой подопытный пока что отделался лишь кончиком носа. Ему подойдет, пусть теперь жертву сифилиса из себя изображает.
— В следующий раз одно из яиц отрежу, — предупредил я его. — Будешь жертвой мутации до конца дней ходить. А потом, если что, начну шутить более замысловато. Проще говоря, переделаю тебя из клоуна в натурального урода.
Все… Сломался. Стоило только ему понять, что его сейчас на куски резать будут, как растекся аморфной массой. Теперь скажет все, скажет быстро и без вариантов.
— Отвечай, гниденыш, вы тут что, еноты-потаскуны, всех девочек трахаете, кого захотите?
— Мы тут главные, они наши, — заскулило существо, давясь кровью и соплями. — Тебя убьют… Отпусти…
— Лору тоже?
Молчание. Только скулеж побитой собаки. Пришлось взять его за кадык и аккуратненько придавить, глядя в ошалевшие от ужаса и осознания смерти глаза. Говорить он явно был не в состоянии, но стоило отпустить, и он только пару раз кивнул, дрожа и потея.
— Остальные? Из тех, кто здесь находится и доступен для разговора…
— Жека Франт, Саня Меломан, Боксер. Мамой клянусь, нет тут больше ничего! — тоненько взвизгнул он. — Остальные там, у Чугуна! Ты что, это же просто давалка, от нее не убудет… Ее вообще после этого все трахали…
Скотч обратно. Сука! До Чугуна, конечно, добираться я в данный момент не смогу. Немного не та ситуация. А вот остальных уродов точно на гуляш покромсать собираюсь. Вообще испытываю к насильникам искреннее омерзение, а тут еще объектом внимания этих членистоногих стала Лора, на которую у меня были серьезные планы раньше, да и сейчас определенные намерения присутствуют.
Вонзаю нож в ту область тела, которой Клоун грешил наиболее часто, после чего вспарывающим движением веду лезвие вверх. Пусть вывалит все свои потроха, гнида мерзопакостная. Не люблю убивать медленно, но тут сделаю исключение. Не знаю уж, отчего он помрет — от потери крови или от болевого шока — но выжить с такой раной невозможно. Противное ощущение, чувствуешь себя мясником на бойне… Противно, но необходимо. Готово. Выпотрошенная тушка Клоуна останется его приятелям на вечную память и напоминанием о том, что за многие пакости порой приходится платить. Особенно в том случае, если есть кредиторы, с мрачной улыбкой посланца смерти предъявляющие неоплаченный вексель.
Вытираю нож прямо о рубаху агонизирующей твари, пропуская мимо восприятия конвульсивные подергивания ног. Смерть этому дому, пойду к другому…
Но к другим домам пойду чуть позже, а пока жизненно необходимо встретиться наконец с той, кто и послужила причиной того, что я тут учинил. Не знаю уж, что принесет встреча ей, зато уверен в собственных действиях. Путь один и вариантов тут не предусмотрено.
Пройти семь этажей вверх. Короткий путь, очень короткий, но иногда внешнее впечатление обманчиво. Ведь стоит прибавить к этому те самые два года, в течение которых я с той или иной степенью энтузиазма пытался обнаружить хоть какие-то следы этой девушки. Следы той, которая прямым текстом отправила меня в далекое порнографическое путешествие. Забавно, но пошла туда именно она, не я. Вот тогда получается совсем иная картина…
Уж и не помню, когда я в последний раз испытывал чувство, похожее на нерешительность. Давно это было, очень давно, и уж точно за последнюю пару лет оно меня ни разу не посещало. Сомневаешься — действуй. Только так и можно было выжить в мире, который стал слишком уж жестким даже для меня прежнего. Кровь, трупы, развившийся до совсем заоблачных высот цинизм и ставший неотъемлемой частью меня чернейший юмор. Всех нас изменило произошедшее, все так или иначе стали частью нового мира… или упокоились в виде гниющей инертной материи и пищи для червей.
Стук в дверь… Это сейчас лучшее средство избавиться от временного замешательства. Не к лицу оно мне, ой как не к лицу. Это простенькое действо вымыло неожиданно нахлынувшую нерешительность, словно окатило ведром ледяной воды. Если не откроют — сломаю дверь к такой-то матери без излишних проволочек и плевать на все и всех.
Шаги, звук открывающегося замка, медленно отдвигающаяся дверь. И искреннее изумление в глазах уже давно не виденной мною девушки.
— Ты?!
Отвечать на столь риторический вопрос было бы глуповато, да и несколько лень, если честно. Лучше уж рассмотреть ее, девушку Лору. Не спорю, посмотреть было на что как тогда, так и сейчас, но вот сейчас ушло то неуловимое обаяние, тот дьявольский шарм. Куда? Спросите об этом у того мира, в котором она оказалась и оказалась неподготовленной.