– С Вас три пятьсот.

– Евро?

– Это аренда офисных помещений в евро, а у нас солидный бизнес, – счастливый, что приобщен к большому делу, позволил себе приказчицкую шутку барыжка.

Мысленно любуясь новеньким, только что мелькнувшим перед глазами «Магнумом», Пепел подавил привычное желание уйти не расплатившись. Рука покорно полезла в лопатник и, не глядя, почти опустошила его, прощайте, денежки «Формулы-1». Настроение у Пепла ощутимо поднялось.

– А пакетика у Вас не найдется?

– Сколько угодно.

Продавец понимающе глянул, и вытащил из-под прилавка большую дорожную сумку.

– Заверните, – приказал Пепел.

Сервис был на высоте: покупки завернуты, уложены, упакованы, сумка застегнута. Довольный Сергей Ожогов направился к выходу.

– Простите, с вас…

Пепел медленно обернулся – опять взгляд льва на оборзевшего грифа-падальщика.

– За пакетик, – скис продавец, – двести восемьдесят рубчиков…

– Ты насчет рубчиков-то не зарекайся.

Ответом было покорное молчание. Пепел не спешил двигать, припомнив что-то:

– И кстати…

Продавец насторожился, предчувствуя неладное.

– Эту вязанку, – Пепел ткнул пальцем в пучок белых лилий, – моей девушке, улица Бухарестская, двести двадцать, сто семьдесят три. А эту, – палец выцелил бадью с веером алых роз, – Васька, Одиннадцатая линия, сорок четыре, шестнадцать.

Пока капитан Павлова прихлебывала раскаленный кофе, размышляя о только что проведенных разговорах и их возможных последствиях, тузы теневой медицины на повышенных тонах решали вопрос об экстренном саммите. Не успела капитан Павлова спрятать в стол протокол последнего на сегодня допроса, а ее непутевые коллеги слинять на второй обед, цех на задворках Балтийского вокзала постепенно стал наполняться участниками саммита. В этот раз никто не стремился встретиться в ресторане, не было настроя на спокойную беседу под пузырь старого доброго Хэннесси.

Федор Рукшин, в миру просто Модный, подал идею увидеться на его территории и гарантировал безопасность своим словом, благо, среди восьмерки не числились аллергики, иначе бы взрыв соплей гарантировался. Работники Рукшина получили срочный отгул, естественно, окромя охраны.

– Чукальский! – окликнул Рукшин проверяющего обойму в «Бульдоге» телаша, – глушилку куда сунул?