— Например, я, — ответил я, порядком удивившись такому неожиданному повороту.
— Вы?
— Единственный завод, который производит тяжёлые бронеходы, принадлежит нашему семейству, — пояснил я. — Мы также производим по лицензии каганата сверхлёгкие бронеходы для разведки и патрулирования. Лёгкие бронеходы, а также колёсную и гусеничную боевую технику производят несколько других заводов, с большинством из них мы каким-то образом сотрудничаем.
— Как удачно, — удовлетворённо кивнул архиепископ. — Скажите, барон — можно ли разместить у вас заказ на поставку тяжёлых бронеходов? И готовы ли вы выступить посредником в поставке другой боевой техники? Все вопросы с вашим покровителем я улажу, можете об этом не беспокоиться — мы с кардиналом Скорцезе, похоже, нашли общий язык.
Мой дорогой друг Алонзо Скорцезе времени даром явно не теряет, раз успел уже и архиепископа Трира к себе затащить. Но всё же непонятно — они здесь к гражданской войне готовятся, что ли?
— Вас не устраивает имперская техника? — попытался я немного прояснить необычный запрос. — Она, насколько мне известно, весьма неплоха.
— Есть определённые трудности с приобретением, — досадливо поморщился архиепископ.
Всё ясно — поставки контролируются другой партией, которая предпочитает вооружаться сама.
— Я в принципе не вижу препятствий, ваше высокопреосвященство, — осторожно сказал я, — но этот вопрос я должен согласовать с князем Яромиром. Уверен, что он будет не против, но всё же без его одобрения я не вправе обсуждать вопросы экспорта боевой техники.
— И вы поговорите об этом с Яромиром…
— Немедленно по возвращении в Новгород, — подтвердил я.
— Скажите, барон — а насколько ваш голос весом для князя Яромира?
— Я не думаю, что мой голос имеет для него заметный вес, — пожал я плечами. — Но он вряд ли станет отказывать мне в разумной просьбе. А просьба о помощи друзьям княжества, безусловно, является разумной.
— Похвальная скромность, — отечески улыбнулся мне архиепископ. — Хотя у меня всё же сложилось впечатление, что ваше влияние в Новгороде несколько больше, чем вы пытаетесь представить. Ну что же, я был рад с вами, наконец, познакомиться, барон. Жду от вас известий.
Глава 21
— Его высокопреосвященство вас ожидает, — поклонился мне слуга. — Позвольте вас проводить.
Посещать кардинала Скорцезе я не хотел и не собирался, но после встречи с архиепископом Трирским стало ясно, что ехать к нему всё-таки придётся. Если уж меня каким-то боком втягивают в европейскую политику, то надо хотя бы примерно понимать, что и почему происходит. Просветить меня мог только Скорцезе — точнее сказать, из тех, кто действительно что-то знал, он был единственным, к кому я мог обратиться. Оставалось всего лишь каким-то образом добиться, чтобы он захотел меня просвещать — по склонности наводить тень на плетень европейцы ни в чём нашим не уступали.
Ленка ехать со мной не пожелала — если с женщинами Бернара она общалась с удовольствием, то к кардиналу она относилась очень настороженно. Да и вообще чужды ей беседы, полные туманных намёков, не тот характер. Мне такие разговоры тоже не по душе, но мне-то деваться некуда. Так что она полетела на «Бодрой чайке» домой, с остановкой в Раппине, ну а я поехал на машине в уже знакомое мне имение кардинала недалеко от Падуна[19]. Поехал без лишней рекламы — все видели, как мы с женой выехали в воздушный порт, но никто не заметил, как я, поцеловав её на прощанье у подъёмника причальной мачты, сел в непримечательный самобег с затемнёнными стёклами.
[
Сейчас, двигаясь вслед за слугой по лесной тропинке к охотничьему домику, я мучительно пытался составить план, как выжать из кардинала максимум информации, при этом не дав ему понять, насколько мало мне известно. Ничего подходящего в голову не приходило — возможно, я бы и смог что-нибудь придумать, будь у меня немного больше информации, но сложно составить хоть какой-то план, когда не знаешь совершенно ничего. С другой стороны — а к чему эти сложности? Что я теряю, просто спросив? Я человек посторонний, к тому же иностранец — вряд ли кардинал ожидает от меня особой информированности.