– Они не здесь… – тихо пробормотал Сокол.
– Кто?
– «Эти» не здесь. Чувствуешь?
Мышка сосредоточилась.
– Давай попробуем пройтись дальше. Может, когда мы приблизимся к ним,
Напарник молча кивнул. Они обогнули забор, окружающий храм, и, следуя слабому чувству, пошли дальше по откровенно сужающейся улице. Дома здесь были не просто серыми – они казались заброшенными, пустыми, наполненными призраками когда-то счастливых людей. Несмотря на льющийся с небес свет, Мышке показалось, что наступили сумерки. Мостовая с каждым шагом становилась все более разбитой – будто призраки, пытаясь сохранить свои жилища, выковыривали из нее камни, чтобы залатать дыры в домах.
Возможно, так и было.
Только дело было не в призраках, а в том, что здесь жили те, к кому судьба была особенно жестока. Это Мышка поняла, когда из одного из якобы заброшенных домов вышла девушка в полотняном платье. Без парика, с рубцами на лице и руках. Она держала в руках корзину, в которой можно было увидеть глиняные фигурки. Неприязненно глянув на Мышку и Сокола, выглядевших, как местные богачи, она прошла мимо них, очевидно направляясь в торговые ряды.
Трущобы. Храм Ворона построили на окраине трущоб. Логично, если подумать.
Кроме девушки, прохожих они больше не встретили, и Мышке стало жутковато: после толпы на площади тишина, нарушаемая лишь эхом ее с напарником шагов, казалась зловещей. А еще ей опять, как и в пустыне мира Шзар, казалось, что за ними кто-то наблюдает.
Сокол тоже выглядел встревоженным. Он все время вертел головой, простреливал своим слепым взглядом крыши домов, а губы его были сжаты.
– Тебе тоже кажется, что нас кто-то преследует? – едва слышно прошептала Мышка, боясь нарушить тишину.
Напарник нахмурил брови и кивнул. Мышка почувствовала, как по ее спине течет капля холодного пота. Ей захотелось оказаться подальше от этой безлюдной узкой улицы с разбитой мостовой. Подальше от злобных взглядов черных глазниц окон. Подальше от этого мира, почти разрушенного сто лет назад, когда в него попадали чужаки в прошлый раз.
Мышка легонько сжала руку напарника, сама не зная, что значит этот жест: поддержку или просьбу о поддержке. В ответ он внезапно развернулся, крепко обнял ее за шею, дернул в сторону и страшно захрипел.
Рефлексы патрульной в этот раз сработали, как надо. Одной рукой поддерживая оседающего на грязную мостовую напарника, в другой Мышка материализовала пистолет. Покрутив головой, она увидела человека в проеме между домами. В его руках было оружие.
Не обременяя себя вопросами, зачем и почему, Мышка подняла руку и выстрелила. Человек дернулся и упал, исчезнув в темноте узкого проема.
Мышка аккуратно опустила напарника на мостовую, нащупала рану и ужаснулась. Надеясь, что пуля все-таки не повредила легкое, подошла к стрелявшему. Мужчина средних лет, без единого рубца на лице… склонившись над ним, она обнаружила на левой руке татуировку в виде странного клыкастого зверя, пожирающего человека.
Кажется, они случайно забрели на территорию, контролирующуюся одной из банд. И если бы Сокол не закрыл ее собой… судя по расположению его раны, она получила бы пулю в плечо.
Их наверняка хотели просто предупредить. А потом потребовать денег.
Жаль, что Сокол об этом не знал…