Не объяснять же, что ее дочь только что чуть не телепортировалась в неведомые ебеня? И то он ощутил ее намерение лишь благодаря интуиции. Иначе, внезапное исчезновение сестры предугадать было невозможно.

— Думаю, она хотела снова завалиться на кровать. Может, сделаем вид, что Аля заболела? — предложил он с надеждой.

— Нет. Мы слишком долго планировали этот праздник, чтобы из-за одной истерики все сорвалось, — женщина скрестила на груди руки. — Ты еще не одет и даже не причесан.

Аск растерянно посмотрел на сестру. Он не хотел отпускать Шуру или оставлять одну, так как была высока вероятность, что та свалит куда подальше. Парень и сам не до конца представлял на что была способна сводная сестренка, если загнать ее в угол.

— Я с ней поговорю, успокою. Может, смогу привести в порядок? — поднял он глаза.

— Только быстро. И не забудь про себя. Гости скоро будут, — отрезала она.

После чего развернулась и стремительно вышла.

***

Я равнодушно позволила брату сгрести себя на руки.

Он так и не оставил меня одну. Даже в свою комнату потащил, чтобы переодеться. И постоянно следил за состоянием, ни разу не отвлекся.

Его внимание физически можно было почувствовать. Это же надо, столько времени удерживать фокус на одном объекте!? У меня бы не вышло.

— Не надорвешь интуицию? — раздраженно прошептала я.

— Отлично! Ты заговорила. Разве интуицию можно надорвать? — нахмурился он.

— Сарказм, — процедила я сквозь зубы и перевела взгляд на собственное отражение.

Мама напялила на меня костюм зайца. Плюшевые шорты-фонарики смотрелись несколько странно в сочетании с блузкой, большими пушистыми тапочками и ушастым ободком. Даже белые гетры с перчатками натянула.

На кого я теперь похожа? Не хватало только анальной пробки в виде заячьего хвоста в заднице.

Как ни странно, хвост нашелся. Нащупала за спиной большой пушистый шар. Он был прочно пришит к поясу шорт.

— Как ты себя чувствуешь? — Аск склонился надо мной и поправил дурацкий ободок с ушками.

— Паршиво, — честно призналась я. — Сначала очень разозлилась на папу. Думала, что снова сорвусь. А теперь ничего не хочется. Тем более этого их праздника с семейным лицемерием.

Брат улыбнулся и сгреб меня на руки.