Его вопрос был риторическим, но меня уже понесло. И от язвительности в тоне было не так-то легко избавиться.

— А что мне остается? Сбежать в другую страну? В другой мир? Мне жаль покидать Аска, но не вас. Не стоило заводить ребенка, если он вам не нужен.

По эмоциональной отдаче стало ясно, что я хватанула лишку. Но было поздно забирать слова обратно. Точнее не поздно, а очень не хотелось этого делать.

— Что опять доказывает: ты — еще глупый ребенок, — отмер отец через несколько секунд. — Бросаешься в крайности.

— Что мне делать, когда слова не помогают?

— Потому что мы знаем, как лучше. Мы пережили куда больше тебя.

На этот раз замолчала я.

Похоже, ни папу, ни маму уже ничего не могло переубедить. Странно. К другим детям они относились вполне нормально. Этот факт выносил мне мозг не меньше других своей парадоксальностью. Что ж, осталось только терпеть ближайшие пару лет.

— Нечего сказать? И правильно.

На это мне много чего было сказать. Но о Хрониках и собственном могуществе лучше было молчать. Особенно перед родителями. Их помощь вполне могла обернуться закрытой лабораторией правительства и бесконечными опытами. Не говоря уже о том, что с Аском и дальнейшим развитием можно будет попрощаться.

Остыла я так же быстро, как распалилась.

Отец сказал еще парочку самоутверждающих слов и отпустил на волю.

— Извинись перед матерью, — напомнил он в спину.

*

Маму я застала в ее комнате после вежливого стука и позволения войти.

— Прошу прощения, — выполнила я напутствие отца. Старалась сказать эти слова как можно искренней, для чего пришлось переступить через себя.

После чего развернулась и тут же ушла, не дожидаясь новых нотаций.

Мама догнала меня в коридоре и обняла с ответными извинениями.

Лучше бы не срывалась, чем в очередной раз мириться. Потом она опять наорет, унизит и снова обнимет. С таким поведением ее достоинство только ниже, как и цена слов. Что уж говорить о доверии?

Очередной монолог о том, как же она меня любит, дослушивать до конца не пришлось. Благо, как раз подоспел Аск.