Похоже, он только что понял, насколько причина ссоры была абсурдной и незначительной.

— Давай поясню с твоей стороны, — мягко начала я и осторожно приблизилась чтобы чувствовать его настроение. — Тебя оскорбил не факт продажи моего — заметь, моего — имущества. А то, как твоя собственная дочь относится к игре: без фанатизма, увлеченности и особой любви. Впрочем, как и Аск. Ты мог заметить, как мы играли с вами. Пусть мы и старались. На данный момент для меня Изнанка — ничто иное, как способ заработка. В частности, надстройка, а не основная часть игры. Мама сказала, что прекратит оплачивать это дополнение, то есть уберет финансирование моих доходов. Поэтому пришлось напрячься и заработать на подписку. Наверное, это к лучшему. В свою очередь, прошу прощения, что не настолько сильно люблю игру. Да, я уважаю ваш труд, и все что вы вложили в компанию. Точнее я восхищаюсь тем, что вы сотворили. Но лишь из этого уважения и восхищения я не обязана любить само ваше творение.

Получилось даже длиннее, чем планировала. Папа молча выслушал мой монолог, не перебивая, но с немым упреком.

— Извини. Последние слова прозвучали, как сарказм. Могу забрать их обратно? — осторожно переспросила я, опасаясь новой причины для ссоры. — Я правда уважаю ваш труд. Честно.

Почему-то нежные и ранимые чувства в нашей семье были только у родителей, но никак не у меня или Аска. Опять сарказм.

Переборщила я с ужесточением характера. Надо будет опять подправить.

Или уже оставить как есть?

— Тебе не нравится игра?

Такого вопроса и реакции я не ожидала. Папа выглядел так, словно ему плюнули в душу.

— Не то чтобы не нравится, но и особого фанатизма не вызывает. Наверное, надоела еще с пеленок? Как там говорят? Набила оскомину, — попыталась я мягко перефразировать.

— Но тебе всегда нравился твой персонаж. Даже Аска по-прежнему называешь Ясенем. Ты же участвовала с друзьями в турнире.

— Персонаж забавный, но не более. Майа больше самому Аску нравится. Ясенем давно его зову только наедине, на людях сокращенным вариантом, как ты мог заметить. В турнире участвовала именно потому, что там были друзья. Кстати, благодаря им поняла, что можно неплохо подрабатывать на том, что скопила за годы игры.

Отец мотнул головой.

— Почему ты просто не возьмешь деньги у нас?

Этот вопрос тоже набил оскомину.

Как же это раздражало. Наверное, он забыл, сколько раз упрекал меня тем, что я жила за его счет.

— Потому что не хочу быть вам обязанной, — ответила я честно. — Сколько себя помню, вы день ото дня вынуждаете меня делать то, что не хочу, одеваться как вам угодно, вести себя, думать и говорить, как вам обоим кажется правильным. И бесконечно критикуете все, что я делаю.

То же самое я уже говорила иными словами и не раз. Сначала, мне казалось, что это со мной что-то не так. Что это синдром заносчивого эгоистичного подростка с максимализмом и так далее. Но походы к Калашниковой прояснили, что проблема не только во мне.

— Мы тебя воспитывали и желали только самого лучшего! — возразил отец.

Тут я поняла, что мы снова повторяем тот же спор в который раз.