А если он в картинке с лебедями? Надо срочно штурмовать разум Гарри, добавить пару-другую подробностей в угасшую картинку. Его необходимо взбодрить, я ведь не могу работать вечным двигателем, - на беду решился Северус.

Он глядел на распростёртое тело того, кого он, поторопившись, назвал своим возлюбленным. А графы Снейп слов сказанных назад уж никоим образом не берут. Ни в коем случае, выражаясь на родном языке. Это запрещено даже «Хроникой благородной чистокровной семьи лордов Снеп», не говоря о значительно более позднем «Кодексе поведения чистокровнейших графов Снейп».

Да ладно, ведь граф Снейп лишь подумал, всегда можно передумать, если нужно.

И Северус прорвался в разум Гарри легко, как пушинка, чтобы остаться незамеченным. Желал он, чтобы молодой человек поверил в полный собственный контроль над картиной.

Поттер действительно обитал в теле птицы, но второго лебедя поблизости не было видно, поэтому лебедь-Гарри метался по одиноким, бурлящим водам с бессильно сложенными крыльями.

- Так ты и взлететь не можешь, бедняжка, - подумал Северус…

Но подумал-то он, находясь в сознании Гарри! Тотчас пришёл ответ, точнее, крик разума:

- Где лебедь твой, о Северус легкокрылый, белоснежный, прекрасный, летать умеющий, словно камень из катапульты?!?

Не оставляй Гарри твоего Гарри одного на пенных волнах сих, прибудь ко мне, не то слишком далеко ушёл в фантазиях своих я!

- Уже иду к тебе я, Гарри неразумный мой. Видишь ли, что стало двое нас на море пенном?

Северус не прекращал двигаться, но не доставлял удовольствия Гарри, безрассудно погрузившемуся в картинку, созданную чужим разумом, как может лишь истинный гриффиндорец сделать.

Так думал истинный слизеринец Северус, насильно лишая Гарри тела лебедя, разрушая картинку.

- Северус не обманул! Пришёл так скоро! Так незачем и морю осушаться! Зачем возлюбленный, священный чёрный ворон проделывает это? - недоумевал Поттер.

Вот бы ему сказать это речью человеческой, чем думать «про себя», когда в голове удобно так расположился опытный Легиллимент. Разумеется, эта неразумная голова лишь от страха взорвалась страшной болью, словно от Crucio.

Гарри закричал так громко и истошно, что от выдуманной боли сфинктер сжался и пережал эрегированный пенис Северуса. Тому тоже стало больно, ведь член самое нежное у мужчины место, не считая яичек. Северус мгновенно разорвал ментальный контакт с Поттером, подумавшим…

Подумать только, подумавшем про себя во время сеанса Легиллименции! И чему его только сам Северус учил в школе, а недавно, на том залитом солнцем холме?!

Вытащив член из внезапно ослабевшей хватки сфинктера, Снейп почувствовал себя значительно… свободнее. И он вспомнил, что в конце концов переборол себя, несмотря на «Превосходно» за первый экзамен по любопытству. Снепиус Северус Малефиций перещеголял даже саму Сабиниус Адриану Ферликцию с её своеобычным проникновением в мозг посредством простого, но мощного взгляда в глаза.

Именно то, чему профессор Снейп научил мистера Поттера.

… И теперь этот самый, тот, да не тот Поттер орёт уже по инерции, держась за голову, ведь Северус давно покинул его сознание. Не желал он причинять излишней боли любовнику, а потому оставил картинку в его бредящем мозгу на восстановленном уровне полного моря с двумя лебедями, способными летать. Восходящее солнце добавил Легиллимент, и море слегка утишил. Всё для комфорта Гарри в мире выдуманном, полностью сотворённым Северусом, но незаметно для молодого человека это будет, когда он перестанет отдаваться боли несуществующей, преходящей и… прошедшей.

- Ну, тсс, Гарри мой Гарри, всё прошло, всё. Почувствуй сам, не болит голова твоя более. Сие морок лишь, бывший с тобою.