— Это западная поговорка, — Мавритания поморщился, — столь же опасная, сколь и нелепая. В таких делах молчание — далеко не золото. Трудно подделать самоубийство так, чтобы обмануть мало-мальски смышленого или опытного сыщика, не говоря уже об агентах Deuxieme Bureau.Я бы предложил вам или вашим людям выяснить все-таки, что на самом деле известно полиции и спецслужбам о смерти лаборанта. И поскорее.

— Займусь, — неохотно согласился Боннар и поерзал на стульчике, намереваясь встать.

Мавритания поднял ручку, и капитан со вздохом опустился обратно на жесткое сиденье.

— И последнее, капитан Боннар. Этот приятель Зеллербаха... Что вам известно о нем?

Боннар постарался скрыть нетерпение — его уже скоро должны были хватиться на работе.

— Это подполковник Джонатан Смит. Старый знакомый Зеллербаха, врач, сюда приехал по поручению родных программиста — во всяком случае, так он заявил в госпитале, но, насколько я смог проверить по другим источникам, это правда. Зеллербах и Смит вместе выросли в... Айове. — Последнее слово далось ему с трудом.

— Но, судя по вашему описанию, при покушении на жизнь Зеллербаха этот доктор Смит действовал скорее как солдат или полицейский. Он ведь пришел в больницу вооруженным?

— Верно. И я согласен — вел он себя не как коновал.

— Возможно — агент? Направленный в больницу кем-то, кого не убедил наш маленький спектакль?

— Если Смит и агент, то направили его не ЦРУ и не МИ-6. Я знаю всех их сотрудников в Европе и в европейских отделах в Лэнгли и Лондоне. Он определенно американец, так что Моссад или русских тоже можно исключить. И он не из наших. Это я знаю совершенно определенно. Мои источники в американской разведке утверждают, что он действительно ученый, приписанный к какому-то проекту медицинской службы армии.

— Стопроцентный американец?

— По одежде, по манерам, по акценту, по образу мыслей. Плюс мои контакты это подтверждают. Головой ручаюсь.

— Возможно, это все-таки человек Конторы? Лэнгли может и соврать. Это их работа. Они неплохо ее делают.

— Мои люди врать не станут. Кроме того, он не числится и в наших списках агентов.

— Возможно, он работает на организацию, о существовании которой вам неизвестно, или у вас нет в ней связных?

— Исключено. За кого вы нас принимаете? Если об организации неизвестно Второму бюро, ее вовсе нет в природе.

— Ну хорошо. — Мавритания кивнул. — И все же за ним стоит приглядеть. Вашим людям... и моим.

Он поднялся — одним текучим, ловким движением. Вслед за ним кое-как встал и Боннар. Ноги его совершенно затекли. Капитан никогда не мог понять, как эти кочевники не превращаются в калек все до единого.

— Возможно, — предположил он, растирая подколенное сухожилие, — этот Смит — тот, за кого себя выдает. В конце концов, Соединенные Штаты гордятся правом на ношение оружия.

— Но ему не позволили бы провезти оружие в Европу коммерческим рейсом, если только он не смог указать заранее веской причины для этого, — напомнил Мавритания. — И все же вы можете оказаться правы. Есть способы раздобыть оружие на месте, иностранцам в том числе, не так ли? Поскольку его друг пал жертвой насилия, Смит может искать мести. И в любом случае американцы всегда чувствуют себя увереннее с оружием в руках. Какой нелепый предрассудок.