Возле ее кровати стоит поднос, как будто она в больнице; на нем кувшин с водой и стакан. Я наливаю ей немного, на случай, если она захочет пить, когда проснется. А потом просто сижу с ней. Наслаждаюсь тем, что мы вдвоем. Как это было раньше.

Смотрю в свой телефон, читая рабочие письма, которые я пропустила за минувшую неделю, – и слышу кашель. Поднимаю голову; вижу, что бабушка проснулась. Несколько мгновений она лежит и смотрит прямо перед собой, словно пытаясь сориентироваться, пока не замечает меня, и тогда ее глаза расширяются.

– Кто ты? – шепчет бабушка, голос у нее хриплый.

Я протягиваю ей стакан с водой, и она подносит его к губам – ее рука дрожит.

– Это я, бабушка. Саффи. – Указываю на фотографию. – Твоя внучка, помнишь?

Но в ее глазах только растерянность. Смятение и страх.

Поэтому я начинаю говорить. О Скелтон-Плейс, о Снежке, о маме, о доме в Бристоле с галечной дорожкой и теплицей, о чем угодно, лишь бы помочь ей вспомнить, кто она такая.

– Ты показывала мне свои помидоры в теплице, помнишь? Ты научила меня сажать помидоры и редиску. – Мне приходится остановиться, чтобы справиться с эмоциями. – А теперь у меня будет свой ребенок.

– Ребенок… – Бабушка улыбается, ее лицо светлеет – и она снова становится моей бабушкой. Моей замечательной, доброй, спокойной бабушкой, которая любила вязать, заниматься садоводством, смотреть днем телевизор и макать печенье с заварным кремом в густо заваренный чай…

Я наклоняюсь, чтобы взять ее за руку.

– Ты будешь прабабушкой, представь себе, – говорю я, стараясь, чтобы мой голос был легким.

– Представь себе, – повторяет бабушка, ее глаза блестят. У нее нет зубов, и от этого она выглядит намного старше, нижняя половина ее лица – словно у марионетки из «Панча и Джуди». А потом ее глаза затуманиваются. – Ты ведь будешь хорошей матерью, да? Будешь заботиться о ребенке?

– Конечно, буду. А Том будет хорошим отцом.

– Том… Том… – произносит она, затем на ее лице мелькает осознание. – Том – хороший человек.

– Хороший.

– Тебе очень повезло. Нил не был хорошим человеком. И Виктор тоже.

Виктор. Я чувствую облегчение от того, что она сама заговорила о нем. Это мой шанс.

– Виктор – это твой бывший муж, бабушка? – спрашиваю я.

Она фыркает от смеха.

– Конечно, нет. Я никогда не была замужем.