– Мам, а когда мы поедем в Египет? Тут столько интересного про фараонов, пирамиды! А подводный мир? Ну глянь, какие потрясающие рыбки! – дочурка похлопывала ладошкой по бумаге, восторженно обводила пальчиком картинки и заискивающе заглядывала мне в глаза.

Горький комок подкатил к горлу. Ну что я за мать такая, ни разу ребенка не свозила на море! Просто на море, сняв какую-нибудь недорогую комнатку на третьей линии какого-нибудь поселка на нашем побережье. А про Египет или Турцию вообще говорить нечего.

– Ладушка, – я виновато улыбнулась. – Знаешь, чтобы не утонуть в море впечатлений в поездке, лучше сначала изучить все, запомнить названия, где что находится. И тогда получится незабываемое путешествие. А если знакомиться с достопримечательностями только на месте, в голове будет каша.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Малышка понимающе вздохнула.

– Да я все понимаю. Но вдруг? Спасибо, Антону! Бумажные картинки лучше, чем у тебя в интернете. Ой!

Она прикрыла рот ладошкой и испуганно посмотрела мне за спину. Я обернулась и застыла. Как в дурном кино. Неслышно открыв дверь, на пороге нарисовались два амбала в строгих костюмах, похожих друг на друга, как однояйцевые близнецы. Сразу же становилось понятно, что они работают на какого-нибудь уважаемого человека.

От страха во рту пересохло, и я шумно сглотнула.

– Что вам нужно?

– Собирайтесь, – один из «близнецов» сделал вращательное движение указательным пальцем, показывая, что нужно паковать самое необходимое.

– Покиньте, пожалуйста, дом. Это частные владения. И я сейчас вызову полицию, – я вскочила, создавая своим тщедушным телом стену между непрошеными гостями и Ладушкой.

– Пожалуйста, – тот, кто умел разговаривать, пожал плечами. – Тогда с вас долг будут взыскивать через суд. А господин Липецкий предлагает вам отработать.

У меня внутри все похолодело. И что я могу сделать, если они сейчас возьмут меня за шкирку и утащат, как котенка? Докажи, что ты ничего никому не должна…Но трепыхаться нужно до последнего. И я, набрав воздуха, собралась рассказать о своих правах и неправомерности действий пришельцев. Но вести долгие разговоры не входило в их планы. Амбал молча открыл папку, которая до этого момента торчала у него из подмышки, и достал бумагу.

– Вот, смотрите. Ваша подпись? – равнодушно спросил он.

Сфокусировав взгляд на обычном А4 листе, я сначала облегченно выдохнула, так как ничего напечатанного я не подписывала, значит и подписи моей быть там не может.

– Нет, впервые вижу этот документ, и он не имеет ко мне никакого отношения, – для убедительности я еще и помотала головой.

– Ваша фамилия Кольчугина? – вопрос, заданный тем же обманчиво флегматичным голосом, заставил меня замереть.

– Кольчугина, – еле слышно пробормотала я.

– И подпись ваша?

Я еще раз посмотрела на злосчастный листок, и у меня в голове помутнело. Я увидела свою подпись и ту колоссальную сумму, которую Липецкий показывал мне на калькуляторе. Но этого не может быть! Я подписывала только одну бумагу! И это было заявление об увольнении. Уговор с Липецким о том, что я буду у него работать, был устным. Типа джентльменского соглашения, которое я нарушила с чистым сердцем, потому что не считала себя должницей.

Наивный погонщик мулов… И я решила, что волк выпустит добычу из пасти? Ага-ага! Такие, как Липецкий, ничего не забывают и ничего не прощают. Он дал мне время расслабиться, поверить в то, что все обошлось. А пока нашел мастера, скопировавшего мою подпись. Потом посмотрел по камерам, с кем я общалась, куда пошла. И все сложилось, как пример по математике для первого класса.