— Что это было, доктор Грэм? — произнёс он, вопросительно посмотрев в сторону улыбающегося Зигфрида.

— Да, да, да, мистер Браун, — затараторил доктор, вытягивая в останавливающем жесте руку, — позвольте, я сейчас всё объясню… В столице, по заданию Генштаба метрополии, я работал над одним засекреченным проектом и то, что вы сейчас увидели, является результатом этой работы…

Доктор Грэм замолчал, с деловым видом поправил галстук, а после продолжил:

— Как вы могли наблюдать ранее, на самце шимпанзе по кличке «Бой» был проведён лабораторный тест. Я ввел ему экспериментальную сыворотку, которая за три часа полностью изменила нервную и эндокринную систему шимпанзе, сделав его сверхагрессивным по отношению к своим сородичам, в том числе и прямого родства. Нападению со стороны подопытного не подверглась лишь самка шимпанзе, которой был поставлен антидот. Антидот стимулирует железы самки выделять особые феромоны, которые блокируют агрессию со стороны инфицированной особи…

Говард, подперев пухлую щёку пальцами руки, смотрел куда— то в пол. Увиденное зрелище запечатлелось чередой неприятных картин в его памяти и он, морща нос, разочарованно думал о докторе Грэме, увлеченно рассказывающем подробности продемонстрированного эксперимента. Браун дал работу Грэму в надежде на то, что тот облегчит мучения его сына — альбиноса Генри, страдающего редкой формой рака, но вместо этого, Зигфрид сосредоточился на совсем другой работе.

— …микроорганизмы, чьё происхождение ставит в тупик массу именитых биологов, — продолжал говорить доктор Грэм, важно расхаживая по подмосткам демонстрационной комнаты. — Моя модификация этих одноклеточных, полученная с помощью радиоизотопного метода, и есть тестовая сыворотка, продемонстрированная вам ранее…

— Доктор Грэм, — произнёс Говард, скрестив пальцы рук на животе, — боюсь, что ваши исследования не получат дальнейшего финансирования…

— Но мне нужно совсем немного… — попытался вставить реплику Зигфрид.

— Нет, Грэм, хватит. Вы уже и так, судя по жалобам ваших коллег, извели весь подопытный материал на свои эксперименты. Сначала научите обезьян гораздо быстрее размножаться, а уже потом устраивайте кровавые оргии в лабораторном вольере, причём за свой счет…

— И это говорит тот, кто желал уничтожить Хуанди? — доктор Грэм явно рассердился. — Неудача «Зевса» сделала вас другим человеком?

— Доктор Грэм, вы проделали большую и заслуживающую уважения работу, но теперь вы переходите все границы дозволенного, — вмешался сенатор Гудвин, наблюдая, как пальцы председателя яростно вцепились в подлокотники кресла, на котором тот сидел.

Говард, встав на ноги, сделал несколько глубоких вздохов. Подняв руку, он направил указательный палец в сторону доктора.

— Вы, доктор, — начал говорить Браун, застёгивая запонку на рукаве, — видимо ничего не понимаете, но я вам поясню… Знаете, в чём главное отличие между орбитальным орудием и вашей сывороткой? Орбитальной пушкой я мог управлять, а выпустив вашего «джина» из бутылки, я никогда не смогу загнать его обратно. Не вернётся ли эта зараза туда, откуда пришла?

— Сказанное вами не вяжется с реальностью, — парировал Зигфрид, вздёрнув нос. — Как говорят, опять же, мои коллеги, под вашим чутким управлением орбитальное орудие припарковалось где — то в Тихом океане…

— Вы уволены! — со злобой в голосе рявкнул Браун.

Не дожидаясь ответа, он направился в сторону выхода из демонстрационного зала лабораторного комплекса, который принадлежал консорциуму «ACN».

Шао Чжэн, находясь в своих тайных апартаментах, расположенных на 28 этаже подземной цитадели, готовился ко сну. Осмотрев ряд вживленных в руку индикаторов, он убедился в том, что различные показатели, характеризующие состояние его тела, находятся в норме. Одетый в чёрную обтягивающую майку с коротким рукавом и кальсоны такого же фасона, Шао растянулся на мягкой постели. Как только он закрыл глаза, свет в помещении погас, оставляя единственного обитателя этого места в кромешной тьме.

Металлические стены, низкие потолки, система кондиционирования и пожаротушения, связки кабелей, проложенных в коробе под решетчатым полом — всё это навело бы стороннего человека, побывавшего в этом странном жилище, на мысль о внешнем сходстве его интерьера с внутренним убранством огромного космического корабля. И он был бы прав в своих догадках, так как не имеющий регистрационного знака 28 этаж был ничем иным, как колоссальной торообразной конструкцией, способной не только перенести людей на другую планету, но и трансформироваться в жилищно — производственную инфраструктуру будущей колонии.

Названный «Вимана», корабль — город не был особым секретом — о его существовании знали многие из граждан, кто имел отношение к реализации наукоёмких идей Верховного Совета, в тени которого стоял Чжэн. Но официально это был «не имеющий регистрации 28 этаж, отданный в распоряжение Университета Хуанди». Эта тема замалчивалась только потому, чтобы не муссировать в прессе вопросы, способные вызвать панику у населения. Да, по задумке Шао Чжэна — «архитектора Хуанди», город строился из тех предположений, что в дальнейшем он смог бы послужить шахтой запуска для «Виманы». Конечно же, перед стартом будет проведена полная эвакуация жителей подземной цитадели, а сам старт этого колосса к звёздам положит начало освоению другой планеты и приведёт к концу историю Хуанди, превратив его в огромную, мертвую и выжженную дыру в теле планеты.

Но эти вопросы никогда не волновали Шао — он собственной рукой подписал приговор Хуанди несколько сотен лет тому назад, поставив себе конечную цель — покинуть эту планету. Прокручивая в голове события прожитого дня, Чжэн, расслабившись на мягкой кровати, постепенно погрузился в сон.