Противный звон будильника вырвал Уэйна Орокина из беспокойного сна. Избавившись от остатка хмельных грёз, он ощутил дыхание Рамины, лежащей рядом. Привстав, он сел на край кровати и закрыл ладонями лицо, пытаясь унять небольшое головокружение. Будильник, словно назло, продолжал свой раздражающий звон, показывая на своём призрачном табло «4:00».
— Пронзи тебя Марс, — буркнул полковник, пытаясь в темноте нащупать ручку светильника.
Включив свет, он взял будильник в руки в попытках разобраться, как же отключается эта штуковина. «Наверно, время задано прежним постояльцем», — подумал про себя Орокин. Найдя вожделенную кнопку, он, наконец, избавился от противного звона. Поставив источник ночных неприятностей обратно на полку, он обратил внимание на то, что Рамина не спит. Она, свернувшись в комок, молча лежала на кровати, засунув левую ладонь под подушку. Женщина отрешённо смотрела куда-то в точку позади Орокина.
— Не спишь? — произнёс он, накидывая чёрный халат, расшитый золотистыми узорами.
— Нет, — равнодушно произнесла она, — не могу… Не могу уснуть с мыслью, что я больше никогда не увижу этот город… Уже завтра это место перестанет существовать. Но самое страшное то, что это станет началом нового упадка для всего человечества…
— Рамина, прошу тебя, прекрати заниматься самобичеванием, — промолвил Орокин, завязывая пояс. — Мы сделали всё, что смогли…
— Да, Уэйн, — отчуждённо произнесла Рамина, — мы сделали всё, что смогли…
Полковник, испытывая похмелье, отправился в ванную комнату. Умывшись холодной водой, он долго смотрел на себя в зеркало, пока не услышал, что в дверь номера постучали. «Может, это Кевин?» — после этой мысли полковник наспех высушил руки и последовал в прихожую.
Но когда Орокин открыл дверь, он убедился в ошибочности своих предположений. На пороге стоял андроид Ки, уставившись на полковника подсвеченными точками своих окуляров.
— Ах, вы уже не спите? — промолвил он, выражая удивление тональностью своего голоса. — Как хорошо, а то я так боялся побеспокоить вас…
Лицо полковника, мучимого похмельем, немного скорчилось, выражая к происходящему тотальное непонимание.
— Уэйн Орокин, — продолжил говорить Ки, — с вами хочет встретиться один весьма влиятельный человек, который готов выразить вам поддержку по многим вашим вопросам, касаемо межпланетных путешествий. Он приглашает вас в своё заведение, где только для друзей подают утку по — пекински…
Всё это показалось полковнику немного странным и подозрительным, но в мыслях он сослался на то, что принятого в наземных поселениях понятия дня и ночи в этом подземном городе просто не существует. Хуанди жил полноценной городской жизнью двадцать четыре часа в сутки. Осмотрев андроида с ног до головы, Орокин промолвил:
— Но я не ем ранним утром тяжелую, для моего возраста пищу…
— Будьте уверены, Уэйн Орокин, — парировал Ки, — от того, что вы услышите, у вас разыграется пламенный аппетит…
Звучало весьма интригующе, поэтому полковник попросил для себя полчаса. Умывшись, он причесал короткие волосы на голове, переоделся и, оставив растерянную Рамину одну, устремился вслед за андроидом. Минуя подземные панорамы, поражающие своей масштабностью и футуризмом, полковник оказался в длинном тоннеле, скоростной эскалатор которого явно был сломан. Прошагав минут пять по застывшим пластиковым ступеням, Орокин, вслед за Ки, оказался неподалёку от массивной стальной двери, чья красная краска, поражённой грибком и сыростью, потихоньку осыпалась, обнажая ржавые язвы.
Возле входа стояли два здоровенных азиата — близнеца, чьи выбритые макушки поблёскивали в свете ярко мерцающих светильников.
— Это частная территория, — произнёс один из них, вытянув руку в останавливающем жесте.
Из выпуклого отверстия, расположенного на спине Ки, вылетел всё тот же загадочный шар, который поморгал близнецам какой-то цветовой комбинацией.
— Мастер Чжэн ждёт нас… — произнёс Ки, обращаясь к охранникам.