/Физаролли/

Я лениво посматривал на датчики. В принципе, ничего необычного. Пробой в варпе лишь немного сдвинул некоторые показатели, но настолько минимально, что внутренние системы двигателя уже сами со всем разобрались. Так что, не заметив ничего необычного, я обернулся.

— Ну что, Дурман, как тебе наша семейка?

— Вы несколько… легкомысленны. Иногда даже Разум. Но, в принципе, мне нравится. По крайней мере, вы точно не будете против моих экспериментов.

— Ну, как сказать…

— Кстати, я изучила это тело… Навертели они много, но кое-что даже полезно.

— Полезно? Для тебя?

— Да. Я нашла универсальные железы секреции. В разных частях. В общем, это тело может выделять до… ну, примерно семидесяти тысяч различных феромонов и секретов.

— Эм… это много?

— Для живого организма — очень. Хотя, уверена, существа, общающиеся запахами, выделяют если не столько же, то не сильно меньше.

— Угу… То есть…

Вдруг сзади раздался писк панели управления. Я обернулся, и увидел на экране надпись: «Двигатели переведены в атмосферный режим». Что? Вскоре надпись сменилась: «Кислород в атмосфере не обнаружен. Возврат в ионный режим невозможен. Покиньте опасную зону! Запускаются резервные двигатели». Вслед за этим мы услышали вой двигателей, и начала медленно уменьшаться полоска резервного топлива. Подождите, но мы же посреди космоса! Какая атмосфе… Стоп.

— Дурман! Сколько феромонов ты можешь выработать в секунду?

— Ну… если запустить все железы, на столовую ложку соберется. В жидком виде, разумеется.

До Разум дошло первой.

— Они решили задавить наши двигатели. Я сообщу Грому.

Почти сразу после того, как Разум ушла в пилотский отсек, корабль развернулся, и на полном ходу пытался удалиться от крейсера. Через десять секунд полета двигатели вернулись в нормальный ионный режим. Вновь на связь вышел Джокер.

— Мда, навоняли наши клопы… А этот газ случаем не горит?