- Показывай, что случилось, - отвечаю. Меч прячу в ножны, чтобы не пугать девчонку.

И снова этот крик, орёт так, будто ей щипцами язык вырывают.

Я забегаю и вижу картинку. Лежит полураздетая крестьянка и орёт. А живот страшно раздут, сейчас треснет.

- Вы же умеете принимать роды? – тоненьким голоском спрашивает девочка.

Мне уже от одной этой мысли страшно.

- Сейчас глянем, - подхожу ближе. - Дышите, - говорю, - дышите чаше. А я сейчас посмотрю. – И зачем я это сказал? Хватило одного взгляда и меня вывернуло прямо рядом с её родовыми водами, отчего неприятный запах лишь усилился.

«И зачем я на это посмотрел? Теперь ничто в моей жизни не будет как прежде».

Вдруг слышу голос Малка:

- Сэр Овидий, выйдите на свежий воздух вам поплохело, я сам роды приму. – Он уверенно подходит к крестьянке, кладёт ей под голову свой вещмешок и показывает, как ноги держать, как дышать, как тужиться.

- А-а-а-ахрг! - снова истошный крик. А у меня уже голова кружится.

- Надо горячей воды, - говорит Малк девочке. Она убегает куда-то, возвращается с ведром воды, ставит на камин. И снова этот крик. Я вроде как должен присутствовать, но встать не могу, ноги подкосились, а перед глазами оранжевые круги.

- Тряпки, ветошь есть? – суетится Малк. Он закатывает рукава, моет руки и что-то там «колдует» над крестьянкой.

- А-а-а-агхр! – под последний крик вылетаю во двор и блюю уже под старым дубом. Отчётливо вижу среди блевотины останки зайца.

«Терпи. Терпи! - сжимаю зубы. – Чего расклеился как девчонка».

 И снова крик. К дому подбегает парнишка лет девяти.

- Быстрее, быстрее, - кричит он старухе, которая ковыляет далеко позади. Заметив меня, он останавливается и с настороженностью смотрит.

Очередной крик и, наконец, детский плач. Залетаем в дом. Малк держит на руках младенца. Тот весь фиолетовый с пятнами, а голова вытянутая. Инопланетянин что ли?

- Ах, какой у вас красивый сынок родился, - улыбается Малк, аккуратно вымывает ребёнка и закутывая в тряпки. – Сэр Овидий, не желаете пуповину обрезать?

            Меня шатает и снова хочется блевать, но я держу себя в руках. Достаю кинжал.

- Как вы сыночка хотели назвать? – спрашиваю. Мать что-то лепечет, но я её не понимаю, аккуратно кинжалом обрезаю пуповину. Малк умело завязывает её на узел.