– Мы больше не можем пускать на самотёк наши судьбы. Теперь вы на собственной шкуре прочувствовали, что из себя представляет Рудо Йович. Настала наша очередь показать, из какого теста мы сделаны. Власть не заслуживает обычной революции. Мы должны их уничтожить.

– Подожжём правительственный небоскрёб? – предложил Йонг.

– Лучше. Вся верхушка живёт в наилучшем районе Джаро, прямо у подножия вулкана. Элитный городок под названием Монако. Его территория охраняется лучше, чем остальной город, и даже штурмом туда не пробраться. Но от извержения Килиманджаро спастись не получится.

Я округлила глаза и недоумённо пробормотала:

– Но вулкан ведь спящий… Уже много сотен лет. И не представляет никакой опасности.

– Так и есть, – хитро ухмыльнулся Вуд, внимательно посмотрев на меня. – Но взрывчатка и ваши способности сумеют его пробудить.

Жгучая волна осознания прокатилась по телу. Вот, значит, для чего им бесконтактный контроль…

– Когда?.. – на выдохе пробормотал Крис.

– Двадцать пятого марта. В годовщину Катастрофы.

Мы с Вилли переглянулись. Наверняка, подумали об одном и том же. Наш немой вопрос озвучила Самура:

– А как же мирное население? Если вулкан начнёт извергаться, могут пострадать ни в чём не повинные люди!..

– Мы продумали всё до мелочей, – заверила Берта. – Никто из мирных не пострадает. При одном условии.

– Каком? – спросил Йонг.

– Они должны будут встать на нашу сторону.

В голове крутилось куча вопросов. План мне совершенно не нравился. Однако… Идея о том, чтобы так эффектно отомстить однозначно была неплохой.

– Что сейчас? – вновь поинтересовалась Самура.

– Не всё сразу. У вас будет пару дней, чтобы оплакать близких, – ответил Аноре. – А затем Берта посвятит всех в дальнейшие планы.

Я глупо уставилась на свои ладони, которые покрылись холодным потом. Извержение, месть, пламя, куча жертв…

В голове возникла закономерная мысль: почему всё до такого дошло?.. И какого чёрта я готова со слепой решимостью пойти на такое?..

Но воспоминания тут же подкинули ответ. Улыбка Юноны и лицо отца, которые мне больше не суждено увидеть.