– Ну, мы ведь оба знаем, что Аноре не прав. Поехали в «Гуарану». Докажем ему обратное.
Я не ответил. Мы снова обошли толпу, издалека увидели Темзу, скандирующую вместе со всеми, и направились к парковке. Макс хохотнул и сказал:
– Знаешь, друг. Только Бетонного квартала для полного счастья нам сегодня с тобой и не хватало.
Я натянуто улыбнулся и кивнул. Да уж. Даже полицейским неуютно в такой дыре как Бетонный квартал. Удивительно, как там вообще люди живут.
Через полчаса мы достигли места назначения. На дверях забегаловки крупными буквами было написано «Закрыто». Макс чертыхнулся и процедил:
– Ну, этого следовало ожидать. Пойдём, попытаем счастья.
К удивлению, дверь оказалась открытой. Внутри это местечко выглядело также паршиво, как и снаружи. Стойкий запах дешевого алкоголя смешивался с резким ароматом отвратительного мужского одеколона. И вместе это была адская смесь. Макс морщился и совсем этого не скрывал. За баром стоял типичный стереотипный бармен, как из старых фильмов: высокий лысый шкаф с пушистой бородой. Рядом, с усердием, достойной похвалы, намывала полы девушка. У нее в носу было такое огромное кольцо, что почти доставало ей до губ. В самом углу сидел мужчина с бутылкой. Видимо, пьяный вдрызг, так как ладонь, подпиравшая лицо, постоянно соскакивала. И он, пошатываясь, неустанно возвращал её на место.
– Мы ещё закрыты, джентльмены, – басовито сказал бармен.
Я поднял брови и бросил недвусмысленный взгляд на пьяницу. Бородач уловил это и прокомментировал:
– Это постоянный клиент. У него привилегии.
Я достал из нагрудного кармана рубашки тонкую прозрачную пластиковую карточку с моей физиономией. Маленькое электронное удостоверение полицейского открывало любые заведения. Макс сделал то же самое.
– Извините, ждать мы не можем. Полицейский департамент. Детектив Макс Миллер.
– И Филипп Гарьер, – добавил я.
Бармен хохотнул, облокотился на стойку и посмотрел на меня:
– Француз, значит?
Я поднял брови:
– Что?
– Фамилия у тебя французская.
Я немного растерялся от такой наглости. И поправив очки, сказал:
– Во-первых, мы на «ты» не переходили. Во-вторых, делений на нации давно не существует.