– Стоять! – снова проревел он, видя, что тварей не становится меньше, и опасаясь, что строй все же дрогнет. – Скоро их не останется! – Хотя сам был в этом далеко не уверен.

Основная задача заключалась в том, чтобы не позволить прорваться внутрь строя даже единственной твари. Эти гадины никогда не вгрызаются в кого-то одного, пытаясь выместить на нем свою безмерную ненависть к человеку. Нет, тактика у них сродни повадкам волков, оказавшихся в отаре беззащитных овец. Те мечутся из стороны в сторону и режут клыками, режут. Так же поступают и твари, с той лишь разницей, что нет у них ярко выраженных клыков. Но есть огромные зубы, и укус такой мощный, что они умудряются вырвать клок мяса даже сквозь зимнюю одежду. И самое сложное – ее поразить, пусть даже единственную, настолько та молниеносна, а вокруг свои, и куда легче угодить именно в них. В таких случаях разваливается любой строй, сколь опытны и хладнокровны ни были бы составляющие его люди.

Когда одной из особей все же удалось прорваться, наступил самый страшный момент. Глеб даже застонал от отчаяния, представив себе, что сейчас начнется. Но обошлось: ее дуплетом пригвоздил к земле кто-то из тройки Джиоева, одетый в короткий овчинный полушубок и стеганый подшлемник. Такой, какие надевают под каску лесорубы. Ну и немного повезло им: кто-то еще в полете успел встретить тварь выстрелом, отчего ее передняя лапа была вырвана из плечевого сустава почти полностью, лишив это существо прежней подвижности.

– Держимся, мужики, держимся! – вновь подал голос Чужинов, стараясь придать ему как можно больше бодрости.

Еще несколько минут, и бешеная пальба наконец начала стихать, но по-прежнему раздавались одиночные выстрелы: это народ добивал подранков, которые все еще были живы, но наброситься уже не могли. Напрасный перевод патронов, но Глеб даже говорить ничего не стал, понимая, насколько эти существа всем ненавистны.

– Перезарядись! – громко, чтобы слышали все, крикнул новую команду Чужинов и, подавая пример, мгновенно поменял магазин, не забыв сунуть опустошенный в карман разгрузки. Магазины у него отличные, пластиковые, емкостью на сорок патронов – подарок старого друга, и лишиться хотя бы одного из них будет безумно жаль. – Молодчаги, парни: накрошили их тут! – подбодрил он всех похвалой. И добавил: – Не расслабляемся, где-то должны быть еще.

«Сколько их на снегу? Десятка два, два с половиной. А где остальные? Ушли? Крайне сомнительно. Тогда почему не нападают? Часть из них уже сдохла? Летние особи в условиях зимы долго не протянут, максимум неделю. Разбуженные твари не могут снова залечь в спячку, и они обречены. В чем же причина? Их проредили жители Хмырников?»

– Чужак, слышал? – перебил течение его мыслей Джиоев.

– Слышал, Рустам, не глухой.

Понятно, о чем разговор: о выстрелах из школы и еще откуда-то из глубины поселка. Сомнительно, что это сильно им помогло. Не та дистанция, чтобы угодить точно в голову мечущейся твари, без риска попасть в людей. Но выстрелы – знак того, что пришли они в Хмырники и рискуют жизнью не напрасно: есть здесь выжившие, есть, причем не только в здании бывшей школы.

– Нам из школы машут, – сказал кто-то у Чужинова за спиной.

Глеб и сам прекрасно видел, как сразу в нескольких окнах второго этажа им сигнализируют, словно пытаясь о чем-то предупредить, и даже несколько раз пальнули в воздух, что по нынешним временам верх расточительства. Но о чем? «Так, а это что? Как будто бы какой-то гул, и он явно приближается. Судя по встревоженным лицам людей, его слышат и другие. И сильный такой гул, как будто несется огромный табун лошадей».

Чужинов взглянул на школу, до которой оставалось еще далеко, затем на дом в проулке. Именно с той стороны и доносился гул. Поблизости нет других строений, которые могли бы дать им надежное укрытие. А значит, вариантов тоже нет.

– Отходим к воротам! Держать строй! Бегом!

Их единственное спасение заключалось в том, чтобы успеть подняться на мостки, протянувшиеся вдоль внутренней стороны частокола. Как бы твари не изменились, но летать они по-прежнему не умеют.

Они оказались на стене, когда топот множества лап раздавался уже совсем близко. И даже успели избавиться от лестницы, ведущей со сторожевой вышки вниз. Когда из проулка показалась новая свора, Поликарпов изумленно протянул:

– Вот это да! Не было их здесь столько. Они что, со всей округи сюда собрались?

– Патронов бы хватило, – пробормотал Тимофеев, вставляя новый диск в ППШ и для надежности стукнув по нему ладонью снизу. Патронов и в прежнем диске оставалось еще на четверть, но при виде такого количества тварей, черной волной приближающихся к ним, руки сами по себе заменили его на полный.

Чужинов переглянулся с Рустамом: среди тварей не заметно зимних – одни летние, и им положено спать странным, похожим на летаргический сном. Прав Семен: откуда их так много?

– Попали как кур в ощип, – произнес кто-то совсем уж обреченным голосом. – Спасатели, чтоб вас…