Глава 12

Если за сто сорок восемь лет своего правления Герцогиня и стала в чем-то экспертом, так это в подгонке правды.

Или во лжи, если вы настаиваете на грубом варианте.

Это не означало, что ей нравится лгать, но в Загоне правда была стратегическим ресурсом, подлежащим распределению. Раздай слишком много, и у душ под ее началом разболеются животы. А уж Джо Лазарусу правда определенно противопоказана.

Нет, пусть он лучше верит, что его главная цель – раскрыть загадку собственного убийства, и именно поэтому она отправила его на Почву. Так лучше и для девушки; у нее есть планы на Дейзи-Мэй, большие планы, и у них нет шансов принести плоды, пока Лазарус не сделает то, что от него требуется. Забавно, но ложь всегда расписывалась как грех в библейских россказнях, хотя зачастую она – единственный способ сделать истинно хорошее дело.

Герцогиня откинулась на спинку кресла; хрустнула кожа. Стакан виски успокаивающе холодил руку. Часто ей было достаточно налить виски, взять стакан в руку – и отказаться попробовать. Это было то, в чем Герцогиня эпически не преуспевала на Почве, и сейчас она наслаждалась ощущением власти, которую приносил собственный отказ, ощущением контроля над своей судьбой.

«Ха». Наверняка Всемогущий усмехнулся, услышав эти мысли.

В комнате послышалась хрустящая трель, будто звонок телефона из 70-х, пропущенный сквозь эхо-камеру. Герцогиня опустила стакан на стол (убедившись, что влажное дно встало на стеклянную подставку) и уставилась на черный с золотом телефон, стоящий перед ней. Она попыталась вспомнить, когда последний раз слышала его звонок.

Она сомневалась, что вообще когда-либо его слышала.

Сообразив, что уставиться на телефон не то же самое, что ответить на звонок, Герцогиня сняла трубку с рычага.

– Да?

– Привет, твоя светлость. Как дворец?

«Мейбл».

Она давно не слышала голоса оружейницы, но от этого тембр ее голоса – эта подчеркнутая западноанглийская картавость – не становился приятнее.

– С твоего ухода особо не изменился. Послежизнь продолжает крутиться. – Герцогиня подняла стакан, взболтнула виски. – А как идет окультуривание дикарей?

– Если б ты вылезала наружу, знала бы сама.

Герцогиня ощетинилась, оскалила зубы.

– Для этого я держу там тебя, помимо всего прочего. – В трубке вспухла тишина. – Я так понимаю, к тебе заходила Дейзи-Мэй.