Когда она думала об этом, все внутри содрогалась: она больше года не видела маму. Люси представляла, что мама скажет: «С кем ты связалась? Ну какая Америка? Наиграется тобой и бросит! Как наш отец нас бросил. Все они такие, все!».

Арсений уже улетел и, в перерывах между извинениями, обещал встретить девушку в аэропорту. Люси не обижалась и все понимала – он безумно скучал по сыну.

– Ты лучшая соседка! Не могу представить никого в твоей комнате, даже трогать там ничего не буду! – восклицал Яша.

– Даже Марка? – лукаво улыбнулась Люси, напомнив Яше о последнем приятеле. – Только, пожалуйста, не прожигайте больше мои простыни сигаретами.

Друг не успел ответить. Объявили посадку и Люси, вновь крепко обняв Яшу, отправилась на самолет.

***

Люси вышла из аэропорта с легкой улыбкой. Воронеж встретил девушку ярким солнцем и прохладным ветерком. Сколько бы грустных воспоминаний ни было в этом городе, Люси всё равно его любила – здесь она выросла, здесь она любила и испытывала счастье… Люси тряхнула светлой головой. В Лос-Анджелесе она тоже будет счастлива, еще как!

– Тебе помочь? Как обычно, не сумки, а целые баулы!

По телу Люси прошла мелкая дрожь. Этот голос… мужской, с хрипотцой, «оканьем», растягиванием шипящих… Люси на миг показалось, что перед ней Денис, сейчас они купят в ларьке соленую кукурузу и пойдут на автобус до родного дома. Она часто встречала его из аэропорта – Ден ездил то в Москву, то в Питер, чтобы обивать пороги музыкальных студий. Но его поездки заканчивались одинаково – он возвращался, и они ели соленую кукурузу.

«Денис мертв», – напомнила себе Люси. Она подняла голову, растеряно улыбнулась и кивнула.

– Да, пап. Спасибо.

Андрей Семенович, крепкий мужчина пятидесяти пяти лет, со свойственными всем работягам широкими мозолистыми руками и обветренным от солнца лицом, подхватил багаж Люси и повел ее к своей машине – старенькой «девятке». Люси опять впала в ностальгию, вспомнив, как она каталась на этой машине в детстве. Пока Ден не умер, пока папа не ушел.

Ехали молча. Люси старалась не думать о встрече с матерью, но речь так и не подготовила, отчего на душе было тревожно. Автомобиль остановился у ветхой пятиэтажки. Люси вышла, взяла свой багаж и спросила у папы с надеждой в голосе:

– А ты… не со мной?

– Люська, ты же знаешь, она меня даже на порог не пустит, – грустно ответил Андрей Семенович. – Я, между прочим, думал вернуться. Одиноко одному на старости лет. Но мать твоя… Упрямая. Никого видеть не хочет, а потом бабки у подъезда мне рассказывают, как Нинка по ночам ревет – аж весь дом трясется. Одиноко ей тоже. Ну, я поехал, – отец поднял стекло и завел мотор.

С гудением машина отправилась в путь, оставив Люси один на один с прошлым.

– Мам, я дома, – Люси оставила вещи в прихожей и прошла в кухню.

Она не была здесь несколько лет, а будто ничего не изменилось. Девушка словно вернулась из школы, а мама, как обычно, крутилась на кухне – готовила обед.

– Андрей! Уходи отсюда, я тебе вчера всё сказала!

– Мам, привет, – робко поздоровалась Люси.