Андрей Пармин опаздывал в дом культуры имени А. Д. Цюрюпы, что на Обводном канале, на выступление самого маэстро Вольфа Мессинга, приехавшего в Ленинград дать представление по «чтению мыслей» со своими «психологическими опытами», как было написано в рекламных плакатах, расклеенных по всему городу.

«С таким трудом достал билет на представление! И на тебе: трамвай сломался! Теперь на своих двоих. Хоть бы начали чуть позднее, минут на пятнадцать!» — думал он, переходя с быстрого шага на бег.

Андрей учился на последнем курсе исторического факультета Государственного педагогического института им. Герцена, куда поступил после окончания школы в 1962 году. Очень увлекался фантастикой. Особенно ему нравился «Пылающий остров» Казанцева. Сам пописывал фантастические рассказы, правда, пока что «в стол». Поэтому пропустить выступление человека, способного «читать мысли людей и выполнять их желания» он просто не мог!

Андрей вбежал в зал дома культуры с третьим звонком, когда уже начал гаснуть свет.

«Хорошо хоть у меня место с краю! Зал полон. Пробираться в середину ряда — только выслушивать неприятные эпитеты в свой адрес».

Зал волновался. Зрители ждали чудес.

На сцену вышла ведущая, познакомившая присутствующих с биографией артиста, рассказав некоторые необычные случаи из его длинной жизни. Предупредила зрителей, что ничего мистического в способностях маэстро нет: просто умение считывать и правильно интерпретировать сокращение мельчайших лицевых мышц и мышц конечностей.

«Хорошо, что я освоил скорочтение! Ведь при этом не надо „проговаривать“ мысли, которые возникают, например, при чтении текста. Информация непосредственно воспринимается сознанием. Это и приводит к резкому повышению скорости чтения! Значит, мои мысли недоступны для прочтения. Это можно сегодня проверить!» — подумал Андрей на эти слова ведущей.

Далее она предложила выбрать из числа зрителей комиссию из трех — пяти человек, которая будет следить за действиями маэстро и докладывать залу о выявленных ими спорных моментах, позволяющих судить о его жульничестве при чтении мыслей.

После некоторого замешательства на сцену поднялись пять человек, которые расположились за столом, установленным на краю сцены. Немного посовещавшись, они обратились к залу с просьбой направить им записки с заданиями Мессингу. Наиболее интересные они отберут и предложат тому для выполнения. Все записки должны содержать какой-нибудь девиз и точное указание ряда и места в зале, где находится ее автор. Это необходимо для того, чтобы предложить артисту по девизу найти в зале написавшего их человека и привести на сцену, где и выполнить на глазах зрителей придуманное им задание. Комиссия специально подчеркнула, что маэстро уже около 70-ти лет, у него больные ноги, поэтому предлагаемые зрителями задания должны учитывать эти ограничения.

Андрей заметил среди членов комиссии преподавателя с их факультета, читавшего им курс марксистско-ленинской философии.

«Вот теперь можно быть совершенно уверенным, что никакого мухлежа не будет. Евгений Викторович — убежденный противник всякой мистики и колдовства. Идейный материалист. Он и пошел, похоже, в эту комиссию только для того, чтобы уличить артиста в жульничестве.

Может, мне тоже стоит придумать какое-нибудь задание? С собой у меня имеется значок, выпущенный в честь 250-летия основания Петербурга. Я положу его в правый карман пиджака и предложу Мессингу определить, что находится у меня там. Если он правильно скажет, то подарю ему этот значок. Этого типа значков было выпущено очень малое количество, и сейчас среди коллекционеров они ценятся очень высоко! А девизом моего задания будет слово „быль“».

Задумано — сделано. Через три минуты записка с заданием от Андрея по рядам зрителей ушла в комиссию на сцену.

Всего было передано более тридцати записок. Все члены комиссии тщательно их изучили и после бурного обсуждения отобрали только пять, по их мнению, наиболее сложных и интересных.

Наконец появился маэстро — Вольф Мессинг. Это был невысокий, темноволосый, с заметной сединой пожилой человек. Какой-то «демонической» наружности. Вышел на сцену, слегка прихрамывая. Было заметно, что он очень болен: одышка, резкие, нервные движения. Пронзительные глаза даже на расстоянии «царапающие» тех, с кем он встречался взглядом. Для него поставили стул посередине сцены, на который он тут же присел.