Когда ладонь накрыла деревянную маску, сердцебиение достигло опасного предела. Олеся чувствовала, как оно бьется о грудную клетку и рвется наружу. Острая боль расползалась горячей лавой по всей груди.

Она ожидала увидеть что угодно. Пульс зашкаливал. Рубашка Габора промокла от пота. Ее всю трясло. Будто кто-то подключил к ней электрошокер.

В горле уже зародился крик. Но он замер на губах, когда демон медленно опустил маску.

Первое, что она увидела, — глаза. Пронзительно голубые, слишком знакомые ей глаза. Глаза, в которые она смотрела пару часов назад. Прямой нос, четко очерченные губы, широкие брови.

Он полностью убрал маску. Олеся тяжело выдохнула. Нет, это был не Габор, но… но он мог быть его братом. Или отцом. Да любым родственником!

Они были похожи. До безумия. Настолько, что становилось страшно. Будто, кто-то пытался создать копию ее господаря, и это почти удалось.

— Ну? Я не такой урод, как тебе рассказал господарь Баттьяни?

В голове не укладывалось. Жуткий Крампус был человеком. Обычным человеком. Нет. Это все неправильно. А как же фрески? Как же жуткие картины и статуи?

— Тебе даже не придется представлять ЕГО на моем месте. Это какая-то насмешка… Мы ведь… даже не связаны с ним кровно. Хотя, почему это не связаны? Он ведь выпил кровь стольких моих сыновей… Я проследил, чтобы в нем хоть так была часть меня.

Олеся честно пыталась понять. Ответ ведь лежал на поверхности. Где-то совсем рядом. Но она никак не могла добраться до него.

— Кто ты? — Губы пересохли от горячего воздуха, прилетающего с той стороны стены.

Ветер трепал волосы, бросал в глаза, и сквозь их завесу она видела искаженное лицо мужчины. И вот сейчас он казался до ужаса похожим на Габора.

— А ты не догадалась? — Он развел в стороны руки, демонстрируя своя странный мохнатый плащ.

Ветер подул сильнее, вздувая подол и почудилось, что перед ней стоит огромная птица с человеческой головой.

Боже, ну она и дура! Это был не мех! Сейчас, в отблесках пламени она отчетливо разглядела, из чего был сделан его плащ — перья. Тысячи черных перьев.

Едва слышно она выдохнула:

— Ворон…

И та статуя, открывающая тайный проход… И кубок, украшенный птицами…

Снова бездумно повторила:

— Ворон…